04/05/2013

Искусство должно внушать беспокойство. Вот уже более века художники пытаются смутить нас, заставляя задавать вопросы о самих себе и о нашем обществе. На фундаментальном уровне абстрактный экспрессионизм возбуждает в нас экзистенциальный страх, а поп-арт высмеивает культуру потребления. Однако мир искусства – это замкнутое пространство, и любые потенциальные эмоции тех немногих избранных людей, кто все-таки посещает музеи, мгновенно исчезают под воздействием невероятно запутанных объяснений экскурсоводов.

В результате настоящее искусство не имеет возможности заставить нас покинуть нашу зону комфорта. Между тем, подделки произведений искусства справляются с этой задачей блестяще. Живописцы-фальсификаторы являются самыми талантливыми художниками нашей эпохи. 

Я не говорю о произведениях, которые они создают. Их искусство заставляет нас считать их работы аутентичными. Они делают это, очевидно, находя наши слепые зоны и эксплуатируя наш здравый смысл. Когда факт подделки раскрывается (если вообще раскрывается), скандал, который за этим следует, становится их случайным шедевром. Мысль о том, что нас обманули, пробуждает в нас эмоции - гораздо более сильные, чем те, которые в нас вызывают картины – и заставляет пересмотреть наши ошибочные суждения. Такой эффект неизбежен, поскольку мы, разумеется, не просим о том, чтобы нас обманывали. Поделка всегда более прямолинейна, сильна и универсальна, чем любое оригинальное произведение искусства.

Рассмотрим работу Хана ван Меегерена (Han van Meegeren), одного из самых известных живописцев-фальсификаторов 1930-х и 1940-х годов. Один ведущий голландский ученый по имени Бредиус (Bredius) предположил, что Ян Вермеер (Jan Vermeer) когда-то писал картины религиозного содержания, тем не менее, никто никогда их не видел. Поэтому ван Меегерен решил написать те картины, о которых говорил Бредиус. И тот факт, что эти картины были совершенно непохожи на картины, принадлежащие кисти Вермеера, заставлял людей еще больше верить в их подлинность. Ван Меегерену удалось найти одну из тех петель обратной реакции, которые создают ничем не подкрепленную веру. Нам всем стоит проявлять осторожность.

Но разве фальсификация произведений искусства это не плагиаторство?

В техническом смысле, это как раз полная противоположность плагиаторства. (Плагиаторы приписывают себе заслуги других людей, а фальсификаторы, напротив, приписывают свои работы другим.) В любом случае, к этому можно относиться двояко, поэтому я считаю, что плагиатор может быть великим писателей в том же смысле, в каком фальсификатор может быть великим художником.

Более того, основное значение имеет вовсе не списанная плагиатором работа. Как и в случае с фальсификацией произведений искусства, основное значение имеет сам акт плагиаторства – безрассудство обмана и то, что он непроизвольно рассказывает о нашем обществе.

К примеру, когда Джо Байден (Joe Biden) баллотировался на пост президента в 1988 году, он использовал в своих агитационных речах строки, позаимствованные им у Роберта Кеннеди, Хьюберта Хамфри (Hubert Humphrey) и особенно у лидера британской Лейбористской партии Нила Киннока (Neil Kinnock). Материал, который Байден украл у Киннока, был особенно обширен, поскольку он включал в себя даже автобиографические подробности, в частности то, что Киннок родился в семье шахтера. Занимаясь плагиаторством речей Киннока, Байден присвоил себе его жизнь. 

В конце концов, Байдена разоблачили, но не пресса, а руководитель предвыборной кампании его соперника Майкла Дукакиса (Michael Dukakis). Самое удивительное в этой истории заключается в том, что кандидат в президенты смог выдавать себя за другого человека настолько убедительно, что ни журналисты, ни избиратели этого не заметили. Когда разразился скандал, его плагиаторство наглядно продемонстрировало то, насколько хорошими актерами являются политики, а также то, что избирательные кампании – это всего лишь театрализованные представления.

Как будет выглядеть мир искусства, который поддерживает и ценит подделки?

Дело не в том, что мир искусства должен поддерживать авторов подделок. Смысл заключается в том, чтобы мир искусства ценил достижения фальсификаторов и создавал произведения на таком уровне, который им недоступен. Цель заключается в том, чтобы сделать искусство более решительным и доступным для большего числа людей.

Сейчас мы уже наблюдаем некоторые признаки этого сдвига, хотя их редко можно встретить в традиционных музеях и галереях. Самым наглядным примером могут служить художники, работающие в стиле граффити, такие как Бэнкси (Banksy): они решительно ниспровергают все нормы, работая на грани приемлемости и, таким образом, привлекая внимание широкой общественности к тем вещам, которые люди в противном случае не заметили бы. Политические картины Бэнкси на стене, разделяющей Израиль и Палестину, являются отличным примером этой тенденции еще и потому, что ему пришлось нарушить израильский режим безопасности, чтобы их создать. Его незаконно написанные картины доказывают, что возведение барьеров не только антигуманно, но и бесполезно.

Тем не менее, самой яркой областью творческой диверсии, вероятно, являются новые медиа – жанр, который всегда было довольно трудно вместить в рамки музеев. Пара художников по имени Джулиан Оливер (Julian Oliver) и Даня Васильев показали, насколько потрясающе травмирующим может быть произведение искусства, посредством своей новой работы под названием «Newsweek». Идея очаровательно проста: они создали устройство, которое может подавлять сигнал wi-fi в библиотеке или кафе, позволяя им удаленно вносить изменения в страницы, на которые люди заходят. К примеру, они могут переписывать заголовки и тексты статей на сайтах информационных агентств. Если вы читаете эти строчки, сидя где-нибудь в общественном месте, то, вполне возможно, их написал не я.

Любое произведение искусства должно внушать беспокойство.

Джонатон Китс – писатель и художник, который попеременно живет в Сан-Франциско и на севере Италии. Среди недавно написанных им книг «Forged: Why Fakes Are the Great Art of Our Age» («Подделки: Почему они стали великим искусством нашего времени») и «The Book of the Unknown: Tales of the Thirty-Six» («Книга неизвестных: Сказания о тридцати-шести»), получившая награду от Американской библиотечной ассоциации.