У официального Минска пропали стимулы проситься в Совет Европы - Политика - Каталог статей

В конце апреля на сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) российская делегация инициировала обсуждение вопроса о создании парламентской контактной рабочей группы по восстановлению для Беларуси статуса «специально приглашенного». А несколькими днями позже Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал, что предварительное задержание Юлии Тимошенко в Украине было «произвольным и политически мотивированным».

Запросив статус «специально приглашенного» сразу же после обретения независимости, страна обрела его 16 сентября 1992 года, в результате чего делегация Верховного совета получила возможность принимать участие в сессиях ПАСЕ.

В марте 1993 года Беларусь направила в Совет Европы официальную заявку о приеме в качестве полноправного члена. Год спустя Минску была предложена целевая программа сотрудничества по подготовке к вступлению. Для ее реализации в 1995 году в стране создали специальный межведомственный совет, в который вошло множество чиновников очень высокого ранга, и разработали детальную программу из 20 пунктов.

В целях подготовки юридического доклада в мае 1996 года Минск посетила делегация экспертов ПАСЕ. В целом ее заключение было благоприятным. Оставался только политический доклад, но до него дело не дошло — острое противостояние между Александром Лукашенко и Верховным советом вызвало в стране конституционный кризис.

Совет Европы направил проекты предлагавшихся законодательных изменений на экспертизу в Венецианскую комиссию, все эксперты которой негативно оценили президентский вариант с точки зрения демократических стандартов. 7 ноября 1996 года в своей первой резолюции по Беларуси ПАСЕ осудила намерение президента пересмотреть конституцию. Однако референдум, во время которого имели место многочисленные нарушения, все же состоялся, и 13 января 1997 года Бюро ПАСЕ заморозило белорусский статус.

Определенные контакты, впрочем, сохранились. Ассамблея время от времени приглашала представителей обеих сторон — власти и оппозиции — на свои сессии, чтобы выяснить, происходят ли какие-нибудь изменения во внутриполитической ситуации. Периодически принимались резолюции с осуждением тех или иных действий белорусских властей. Наибольшую известность получили документы, подготовленные в 2004 году кипрским депутатом Христосом Пургуридесом: речь шла об исчезнувших политиках и о нарушениях свободы СМИ.

Официальный Минск, естественно, регулярно выражал свое неудовольствие, однако попыток вернуться в ПАСЕ не оставлял. Тем более что в дальнейшем политика ассамблеи заметно смягчилась. В какой-то момент там возникла идея, что в случае принятия Беларуси на нее будет легче оказывать давление.

Одним из приверженцев этой идеи был тогдашний председатель ПАСЕ Рене ван дер Линден, который в 2007 году даже посетил Беларусь. И хотя он заявил, что условием начала диалога является освобождение политических заключенных, а также, по некоторым сведениям, отказался встречаться с первым лицом, сам факт визита выглядел символично.

В итоге сейчас для возвращения Беларуси некогда утерянного статуса ассамблея фактически выставляет лишь одно условие — ввести мораторий на смертную казнь. Во время либерализации 2008-2010 годов белорусскими официальными лицами такая возможность допускалась, однако этого не случилось, так что статус-кво сохраняется.

Пожалуй, главная причина заключается в том, что страны, входящие в Совет Европы, автоматически подпадают под юрисдикцию ЕСПЧ. При этом практика показывает, что подавляющее большинство его решений по случаям в странах бывшего СССР выносится в пользу граждан, а не государств. В частности, Россия вынуждена постоянно выплачивать весьма значительные штрафы за разного рода нарушения прав человека.

И вот теперь еще более разительный пример Украины. Трудно сказать, прислушается ли Киев к вердикту ЕСПЧ относительно Юлии Тимошенко: на февральском саммите Украина — ЕС Виктор Янукович вроде бы обязался не подавать апелляцию. Но для официального Минска подобная ситуация неприемлема в принципе.

И хотя в положении «европейского изгоя» белорусское руководство едва ли ощущает себя вполне комфортно, никаких иллюзий по поводу собственных перспектив в ЕСПЧ оно наверняка не питает. А потому, мягко говоря, и не ломится в Совет Европы.