Слева направо: художник Валентин Воробьёв, художник Владимир Котляров (Толстый), православный публицист Татьяна Горичева, Юрий Мамлеев, журналист Игорь Дудинский. Париж, 1989 год
Художник Борис Козлов и Юрий Мамлеев перед отъездом в эмиграцию, 1973 год

«Советский Союз демонтировали два человека – Солженицын и Мамлеев»

Оказывается, подлинными могильщиками СССР были два писателя. Когда-то в начале 90-х таким неожиданным сравнением с Александром Солженицыным оценили историческую роль писателя Юрия Мамлеева в одном ведущем перестроечном издании.
– Никогда не занимался политикой – и был поражён, прочитав такое, – рассказывает Юрий Витальевич Мамлеев. Сегодня он – признанный мэтр литературы, живёт на одной из писательских дач в Переделкино. – Солженицын – понятно. Он описал ужасы коммунистического режима, причинившего миллионам людей нечеловеческие страдания. А дальше автор утверждал, что произведения Мамлеева и их популярность доказали, что гомо советикус, которого создавала советская власть, так и не появился. А ведь основа большевизма – сотворение нового человека. Творчество же Мамлеева, рассуждал автор статьи, показало, что большевистский эксперимент провалился и вопреки стараниям его идеологов возник совсем другой тип личности. Мои произведения показывают мятущиеся души,  стремившиеся найти выход из полного духовного вакуума, в котором оказались, и осуществить духовный прорыв среди бездны бездуховности.
– Многие толкователи вашего творчества считают ваших героев бесами...
– На самом деле мои персонажи – боги. Бесы – примитивные существа, которые одержимы властью, похотью и другими низменными страстями. Другое дело, что они воздействуют и влияют на людей. Но сам человек духовно необъятен – причём как в своём падении, так и в своём возвышении. Как, например, персонажи Достоевского. Недаром в Евангелии сказано: «Вы – боги». С другой стороны, человек действительно способен стать самым последним чудовищем. Даже бесы не способны дойти до таких бездн падения. Вспомним жуткие русские секты времён Серебряного века – с чудовищными извращениями.
Герои моих произведений жаждут невозможного. Они мечтают прорваться за грань – в сферу несуществующего. О таких в Писании сказано, что «мир не вместил их». На их фоне «бесы» кажутся пустяком.

Идеология денег рушится на глазах
Признание пришло к нему давно, в самом начале 60-х годов, – несмотря на полное отсутствие публикаций. В то время никому из участников московского андеграунда не пришло бы в голову, что кто-то доживёт до эпохи, когда книги «Мамлея» будут заполнять полки книжных магазинов. Уж слишком мамлеевская вселенная, населённая монстрами, уродцами, упырями и откровенными сумасшедшими, контрастировала с окружающей советской реальностью и официальной литературой с её «положительными героями».
Слава автора (поначалу его называли «советским Кафкой») росла, ширилась, набирала обороты. Высшей честью для инакомыслящего интеллектуала считалось прийти к Юрию Витальевичу в гости – в его эзотерический салон, расположенный в самом центре Москвы – в большом деревянном доме в Южинском переулке. «На Южинском» в бесконечных дискуссиях рождались фантастические идеи, которые, как доказывают тиражи книг Мамлеева, остаются актуальными по сей день.
– Как вы оцениваете сегодняшний период российской истории?
– Нынешняя, новая Россия родилась в результате перестройки. Но в результате перемен страна попала в западню. Мощное внешнее давление, разлагающее влияние бизнеса, лихие, дикие 90-е – с их «обогащайтесь любой ценой», тотальный эгоизм, бандитизм, беспощадная власть денег – всё это вместе взятое, казалось, могло бы уничтожить национальные начала любого государства. России пришлось пройти через эпоху дикого капитализма с античеловеческим лицом (на Западе его называют манчестерским капитализмом и считают кошмаром). К несчастью, в России утвердился именно такой тип капитализма. Причём в Китае тот же самый перестроечный эксперимент удался, а у нас – нет. Потому что китайцы существуют пять тысяч лет, и для них короткий период коммунизма был только внешней оболочкой. Они знали, что делали. Но у нас получилась катастрофа. Страна попала в зависимость – внутреннюю и внешнюю.
К счастью, к началу 2000 года России каким-то чудом удалось вырваться из западни. Отдали долги, которые назанимали на Западе. Удалось создать какое-никакое, но государство. Да, коррумпированное. А иного создать было невозможно. В тогдашних условиях только большие деньги были способны заставить людей что-то делать. Надо понимать, в каких условиях рождалась сегодняшняя Россия. К 2000 году встал вопрос, быть или не быть России независимым государством. Мы оказались на грани потери суверенитета. В последние годы правления Ельцина никакой власти не было. Тем не менее в народе продолжала жить вера в христианско-коммунистическую справедливость. Она оказалась невероятно мощной – и позволила спасти страну.
– Если бы не было высоких цен на нефть, может быть, всё сложилось бы иначе?
– В тот период чудом слились воедино множество благоприятных факторов. В советское время был такой фильм – «Встреча на Эльбе». Там есть эпизод. Американец встречается с русским и говорит: «Я покажу тебе силу, перед которой не устоит мир». И показывает доллар: «Перед этой силой не устоит никто!» На что русский отвечает: «Нет, есть такая сила. Эта сила – советская власть». Сегодня мы видим, что в конечном счёте победило. Конечно, доллар. В СССР периода заката энергия денег оказалась сильнее, чем энергия советской идеологии. Граждане СССР видели, что никаких ощутимых результатов от коммунистического правления нет. И деньги стали альтернативной, более могущественной силой, чем идеология. Однако сейчас всё больше интеллектуалов понимают, что победа виртуального банковского капитала – явление временное. Ничто не бывает вечным – тем более власть денег. Так или иначе, человечеству – и Западу, и России – предстоит переход к другой системе ценностей. Нынешняя уже не выдерживает испытания временем. Наше преимущество перед Западом в том, что вопреки власти денег России удалось сохранить огромный духовный потенциал. Его основной носитель – молодёжь, новое поколение. Оно более свободно от идеологии потребительского общества и активно стремится к духовным ценностям.
– Не кажется ли вам, что идеология потребления насаждается с самого верха? Потребителем легче управлять, чем титаном духа.
– Чтобы обсуждать политику верхов, нужно обладать всей полнотой знаний и информации. А ей обладают только люди, которые находятся на самой вершине власти. Большинству, в том числе и нам, достоверно неизвестно, что происходит в мире, в космосе и вообще на том и этом свете. Поэтому действия и поступки любой власти в определённые моменты истории могут быть непонятны даже интеллектуалам. Мы же не знаем реальной ситуации в мире.
Главное, что идеология денег рушится на наших глазах – и ей необходимо что-то противопоставить. Нужно искать духовную альтернативу. России и теперь удалось сохранить свой духовный стержень – так же, как она его сохранила в советское время. Сегодня стало очевидным, что под панцирем советизма жила всё та же Вечная Россия. Иначе мы бы не победили в Отечественной войне. Потому что одной социалистической идеи для победы явно не хватило бы. К счастью, к началу войны ещё не иссякла энергия традиционного русского патриотизма. Она соединилась с социалистической идеей и преградила путь фашизму. В народных глубинах возникло то же самое сопротивление. Разумеется, сейчас у нас не традиционная дореволюционная Россия XIX века. Но от неё нам достался в наследство великий дух. В советское время многие приходили к Богу через чтение отечественной классики. Духовная жизнь проявлялась в изучении русской литературы XIX века. То же самое происходит и сейчас. Недавно я говорил с французским интеллектуалом, который глубоко исследует Россию. Он сказал, что если в России есть спрос на произведения Мамлеева, значит, русский читатель продолжает жить вечными проблемами духа. На Западе к философии и метафизике относятся холодно и бесстрастно, как к чему-то не имеющему отношения к сегодняшнему дню. Там профессора могут читать лекции о Достоевском, а в это время вокруг бурлит жизнь, к которой Достоевский не имеет никакого отношения. «Вы же в России, – сказал профессор, – каждый день живёте проблемами, которые ставил Достоевский и русские классики». Несмотря на то что многие россияне подчинились диктату чистогана, одновременно идёт противоположный процесс. Это доказывает, что у России огромное будущее. К сожалению, не могу предсказать, что будет с Западом. Я бы пожелал западным людям вернуться к их великой культуре.

В поисках потусторонней России
Сегодня Юрий Витальевич Мамлеев погружён в исследование метафизики России как вместилища национального духа, чьи энергии уходят в иные миры и измерения, куда можно попасть только после физической смерти. Этой проблеме посвящено его фундаментальное исследование «Россия Вечная», а также недавний роман «После конца». Казалось бы, писатель должен пользоваться непререкаемым авторитетом у отечественных патриотов и националистов – но не тут-то было. Его многоуровневые философско-метафизические построения сделали Юрия Витальевича белой вороной среди любителей «России для русских», чей ограниченный кругозор не в состоянии вместить всю сложность мамлеевских концепций, где космология и метафизика причудливо переплетены с социально-историческими и культурными реалиями. Проще говоря, националисты считают Мамлеева «слишком умным» и относятся к нему с подозрением.
– Если спросить русского человека, что такое Россия, то услышим целый спектр суждений, – продолжает Юрий Мамлеев. – Для русского человека однозначно и коротко объяснить, что такое Россия, немыслимо. В нашем сознании тут же возникнет вся наша духовная история, православие с его мучительными поисками вечной истины, русская культура, литература. Этот вопрос проходит красной нитью через всю русскую мысль. Весь XIX век отечественная литература эволюционировала в одном-единственном направлении. Ещё Гоголь неистово искал ответ, куда нас влечёт некая неведомая сила, которая заключена в России. Русский вопрос достиг апогея в творчестве Достоевского. Наконец, в ХХ веке, перед самой революцией, этот исступлённый поиск вылился в поистине безумную, болезненную форму у Блока, Есенина, Волошина, которые трактовали революцию как русскую теургию, призванную стать всемирной. На философском уровне эту проблему блестяще раскрывали представители русской религиозно-философской мысли – Бердяев, Соловьёв, Булгаков и другие. Стихи, проза, публицистика тех лет буквально кровоточат вопросом: что такое Россия, кто такие мы, русские.

Прямой контакт с Богом
В начале 70-х шансов и перспектив увидеть себя опубликованным на родине у Мамлеева не было никаких. Власти всё более агрессивно относились к непонятному «учителю жизни» и властителю дум, проповедующему по московским салонам. Особенно КГБ настораживал интерес, который проявляли к творчеству подозрительного мыслителя зарубежные слависты. В конце концов, Юрий Витальевич с женой Марией отправились в эмиграцию. На Западе писателю предложили место профессора славистики в знаменитом Корнеллском университете (США, штат Нью-Йорк, г. Итака. – Ред.), где в своё время преподавал Набоков.
– Я был поражён глубиной ностальгии, которая охватила многих наших соотечественников, оказавшихся в изгнании. В том числе и нас с Машей. Пытался объяснить истоки и причины этой чудовищной тоски по России. Казалось бы, мы приехали в свободный мир, меня стали публиковать, мы были прекрасно материально обеспечены – в отличие от Москвы, где мы едва сводили концы с концами. Отчего же такая тоска? Чтобы ответить на этот вопрос, я вернулся к изучению русской культуры, перечитывал Достоевского, Толстого, других мыслителей. И на Западе увидел всё иными глазами. Постепенно, в процессе переосмысления русской классической культуры, родилась моя теория о метафизике России Вечной.
– Вы на собственном опыте убедились, что большое видится на расстоянии и нет пророка в своём отечестве?
– После нескольких лет пребывания в Америке мы перебрались во Францию – прекрасную страну, которая традиционно давала приют русской интеллигенции. За две предыдущие волны эмиграции туда приехало такое огромное количество наших соотечественников, что аура Серебряного века сохранилась в Париже до сих пор. Меня приняли доброжелательно. Европейские критики сразу оценили мои произведения. Жак Кокто заявил, что Мамлеев – достойный последователь Гоголя и Достоевского. Одна критикесса написала в предисловии: «Лёгкими, короткими фразами Мамлеев доводит читателя до полубезумия». Они сразу поняли самую суть моего творчества. В одном метафизическом журнале, посвящённом проблемам эсхатологии, меня назвали певцом Апокалипсиса, который исследует распятую на кресте русскую душу. В эмиграции мы познакомились с людьми разных стран, принадлежащими к совершенно другой культуре и цивилизации, но которые парадоксальным образом испытывают таинственную и непонятную для них самих любовь к России, неустранимое влечение к ней и даже посвящают свою жизнь России и её познанию. О таких говорят, что они родились с русской душой, они духовно русские.
Во Франции я пришёл к выводу, что жажда бесконечного не может быть утолена в течение земной жизни. Стремление прорваться за грань выходит за границы человеческого. Это значит, что параллельно с Россией географической существует Россия вселенская – выходящая за пределы земного бытия и истории. Кстати, это ощущение полностью совпадало с впечатлением от православной Москвы, которую в древние века посещали иностранцы. Они думали, что попали в земной рай. Отовсюду звучал церковный перезвон, люди истово соблюдали православные обряды и при этом были веселы, радушны, щедры, открыты и гостеприимны ко всем народам. Так у меня родилась идея космической России, пребывающей где-то среди бесконечной Вселенной. Потому что любая великая идея обязательно должна реализоваться. Если она не может полностью осуществиться в пределах земной истории, она обязательно реализуется в другом месте – благо Вселенная бесконечна. Рано или поздно каждый русский человек увидит свою Вечную Россию.
– Это произойдёт после смерти?
– Срока и места не знает никто – кроме Отца Небесного. Конец мира не означает конца человечества. Согласно откровениям пророков, мир продолжится, но уже в другом состоянии – более «лучшем». Откроется иная, духовная земля, иное небо, не будет ни Земли, ни Солнца, но будет духовный свет, в котором уже не будет религии, поскольку мы установим прямой контакт с Богом. Духовный свет будет присутствовать непосредственно. Лучшие, избранные люди знают обо всём этом давно и готовы принять откровения. Остальное же «подавляющее большинство», увы, мечется – причём кто во что горазд, не в силах выбрать ориентиры. Если посмотреть на всю палитру современных духовных поисков, то она – бесконечно разнообразна. Правда, превалирует демонизм – в виде поиска оправдания зла. Рассуждают так. Мол, если зло существует, значит, для чего-то оно было создано...

Сколько заплатили Христу
В 90-е годы, в апогее перестройки, Мамлеев вернулся в Россию. Запад сделал его знаменитым. Маститые критики посвящали ему статьи, эссе и монографии. На Белорусском вокзале супругов встречала толпа верных поклонников и успевших появиться молодых учеников. С первых дней пребывания писателя на родине журналисты выстраивались к нему в очередь за интервью, каждое из которых звучало в те годы как откровение или пророчество. Интеллигенция 90-х жаждала услышать от своего современника и соотечественника ответы на вопросы, некогда поставленные Кастанедой, Майринком, Юнгом, Штейнером, Гурджиевым.
– Когда вы пишете философский трактат, – продолжает Мамлеев, – вы должны выдвинуть и отстоять конкретную точку зрения, концепцию, учение. Но в беллетристике автор – абсолютно свободен. В одном произведении можно затронуть несколько концепций. Писателю проще экспериментировать, чем философу. Мои рассказы основаны на понимании метафизики как бесконечного поиска. Персонажи бродят как бы наобум, как сомнамбулы, что-то ищут и находят – в православии ли, в веданте (одна из шести школ в философии индуизма. – Ред.), в суфизме (мистическое и аскетическое учение в исламе. – Ред.), буддизме или в безднах собственной интуиции. Однако, начиная с определённого времени, моя метафизика поиска предполагает некую конечную цель – упование на Россию Вечную. Земная история рано или поздно закончится. Я не сторонник мрачного взгляда на будущее – просто человек не может пребывать бесконечно в физическом состоянии, потому что материальный мир жёстко ограничен – особенно наше тело. Даже если нам по высшей доброте дадут возможность жить 1000 лет, то такой подарок обернётся для нас сущим наказанием. Рано или поздно процесс жизни станет невыносимым даже для самого талантливого человека. Ведь все возможности, которые заложены в физическом мире, рано или поздно будут исчерпаны. Поэтому для развития человечества совершенно естественно перейти на следующую ступень. Должен наступить конец этого мира и начало другого – так же, как конец одной земной цивилизации предполагает начало другой – например, христианской, где человек стал более адекватен Божьему замыслу. Так что в конце света нет ничего страшного. С переходом в иной мир мы многое теряем, но наша главная внутренняя основа – душа и дух – остаётся. Так что, несмотря на некоторый драматизм смерти, никаких оснований для пессимизма в уходе из жизни нет.
– Что вы считаете главной приметой современной эпохи?
– Самые авторитетные западные философы считают, что сейчас наступила так называемая постчеловеческая эра, когда все духовные возможности человека полностью исчерпаны. Религия пока сохраняется, но больше «по инерции» и носит характер этакого ритуала. Человек же всё время занят исключительно повседневными материальными проблемами и больше ничем. Позвольте привести эпизод из моего романа «После конца» в вольном пересказе. Американский университет. Факультет религиоведения. Пастор читает студентам лекцию о Нагорной проповеди. Под конец один из слушателей задаёт ему вопрос: «Скажите, сколько Христу заплатили за его Нагорную проповедь?» Пастор в шоке: «Да ничего не заплатили». Тогда студент на полном серьёзе ставит лектора на место: «Простите, но если за что-то не заплатили, значит, это несерьёзно». Мол, не о чем даже говорить.
Конечно, сегодня весь мир, в том числе и Россия, вовлечены в процесс духовной деградации. Я не знаю, как сложится ситуация на Западе, какое сопротивление его интеллектуалы окажут духовному омертвению. Но поскольку ничто не вечно, то, скорее всего, цивилизация, перенёсшая духовную смерть, умрёт и на её месте возникнет новая.
У России есть повод для оптимизма. Я вижу, что процесс отпадения от духа захватил Россию лишь частично. Даже в советскую эпоху в России среди тех же священников были настоящие светильники духа, поистине святые старцы. Их гонимая вера была необыкновенно искренней. Такой тип подвижника не мог бы существовать на благополучном Западе, где всем разрешалось свободно ходить в церковь. Русскую духовную традицию разрушали не только большевики – она разрушалась повсюду, во всём мире. Первая мировая война положила конец старой Европе и традиционной европейской цивилизации. А после Второй мировой культура окончательно десакрализировалась – стала выполнять не духовную, а чисто «развлекательную» и утилитарную функцию.

Удар по материализму
– Согласитесь, что невозможно строить государство, не имея идей и целей, объединяющих нацию, народ. Нельзя продолжительное время находиться в дистиллированной воде. Можно задохнуться, как аквариумные рыбки. Что может прийти на смену сегодняшней политико-экономической ситуации?
– Во-первых, сегодняшняя коррумпированная система не может существовать бесконечно. Во-вторых, все перемены совершатся под воздействием экономических и природных катаклизмов, которые начнутся уже в 2013–2014 годах. Восставшая, взбунтовавшаяся природа радикально изменит политический ландшафт. В-третьих, когда происходят глобальные катастрофы, а они неизбежны, люди начинают искать выход – и в конце концов ради собственного выживания его находят. В итоге мир будет вынужден навсегда покончить с цивилизацией чистогана, фашизмом и коммунизмом – тремя чудовищами, которые породил ХХ век.
Я думаю, лет за тридцать во всём мире произойдут огромные перемены, кото-
рые приведут к возникновению принципиально новой цивилизации духа. До тех пор России предстоит пережить серьёзные испытания.
Главным результатом предстоящих катаклизмов станет сильнейший удар по материализму и его крах. Сейчас один за другим открываются космические порталы, которые связывают человечество с невидимым миром. Недаром ещё в советское время по линии министерства обороны проводились исследования, во время которых устанавливали прямые контакты с параллельными мирами. Все данные о них строго засекретили, потому что в ту эпоху сознание человека сосредоточилось на материальном мире и полностью отключилось от духовного. Сейчас на наших глазах утраченные возможности и связи возвращаются и восстанавливаются. Вот-вот обнародуют данные, полученные на основе исследований клинической смерти, краха эволюционной теории и многих других сенсаций, – о том, что физический мир – всего лишь часть огромного невидимого мира. Удар по материализму будет означать конец культа денег. Люди увидят, что деньги – понятие ничтожное и по большому счёту не имеющее никакого значения.
Эти «открытия», которые давным-давно известны посвящённым, изменят всю систему образования. Рухнет весь так называемый «век просвещения». Правда, новые знания будут нести в себе определённую опасность. Потому что человечество в первую очередь установит связь с нижними уровнями невидимого мира – то есть главной частью астрального негатива. Дело в том, что в древние времена через Христа и откровения пророков других религий в первую очередь открылся верх – так называемые верхние воды, небо. А скоро нам предстоит встреча именно с нижними энергиями. И там, конечно, человечество ждут такие сюрпризы, по сравнению с которыми материализм покажется детским лепетом. Но это – проблема более отдалённого будущего.
Пока же я уверен, что сохранившиеся в России духовные силы позволят нам примерно к 2050 году – середине столетия – вернуться к самим себе, своим мистическим основам, и страна станет духовным центром мира. Об этом, кстати, есть немало пророчеств. Причём займём мы это центральное место не в силу своей экономической мощи, а благодаря нашей парадоксальной духовности, которая может принимать разные формы. Но важна не форма, а массовый порыв к духу, к бесконечности, к бессмертию, к пониманию того, что человек – не просто частица социума, а нечто несоизмеримо выше, чем биологическое существо. Именно эта проблема всегда находилась в центре русской мысли, философии и метафизики.
Я верю, что настанет время (хотя сейчас это звучит несколько пафосно и утопично), когда все мировые цивилизации в конце концов найдут общий язык и на планете воцарятся вечный мир и гармония. И духовная миссия России в том, чтобы внести основной вклад в окончательное объединение народов.