История СССР ставит жирный крест на т.н. представительной системе народного волеизъявления.

Назначение выборности – отбор лучших.

В Советском Союзе это происходило автоматически даже без всякой демократии.

Депутатами Верховного Совета в значительной степени были подлинные герои – не чета нынешним думцам.

И тем не менее даже такие люди ничем не уберегли страну от преступлений и ошибок власти.

Более того: поспособствовали оным.

Хотя на самом деле Черчилль никогда не говорил, что: «Сталин взял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой», сказать так можно.

Но историческая задача-то состояла в другом.

В создании бесклассового общества.

А Сталин наоборот: продолжая ленинскую линию первых лет советской власти, довёл деятельность класса чиновничества, как эксплуататора населения, до исторического апогея.

Наиболее весомую оценку (с поправкой на отсутствие научного мировоззрения) дал Збигнев Бжезинский: «Создав деспотическую модель коммунизма и настаивая на том, чтобы все другие коммунистические партии подчинились ей, Сталин сильно повредил привлекательности коммунизма в то время, когда восприимчивость Запада (который Маркс изначально рассматривал как наиболее подготовленный для исторической трансформации) могла сделать коммунизм истинно господствующей и жизненной силой нашего общества» — такие слова из уст «самого ярого антикоммуниста 20-го века» многое значат.

(Вообще: Бжезинский вовсе не враг нашей страны. Скорее наоборот. Он так неравнодушен к России, что её «недостатки» приводят его в «неистовство». Полякам присуще сочетание холодного ума с глубокой страстностью) .

Говоря о периоде сталинского правления необходимо понимать, что Россия не могла себе тогда позволить своё нынешнее состояние.

Сталин именно тем и занимался, что уводил страну от него.

Другое дело, что он был в данном отношении крайне малопригодным человеком.

Но даже и при этом: если бы в то время у штурвала страны стояло сегодняшнее руководство, то в 41-ом году по Красной площади прошли бы парадным маршем совсем другие войска.

Сталина сменил Хрущёв. Наше общество любит потешаться над «лысым кукурузником», обещавшим к 1980 году, т.е. через двадцать лет, коммунизм. После этого заявления Хрущёв пробыл у власти всего три года и таким образом за неисполнение данного обещания ответственности нести не может. Конечно, и без того понятно, что с его стороны это был лишь пропагандистский демарш и отнюдь не потому, что коммунизм утопичен (как раз наоборот!), а потому, что интеллектуальный уровень премьера не соответствовал условиям решения заявленной задачи — хотя программа XXII съезда КПСС, по сути, наиболее внятная за всю историю СССР, это не его заслуга, а референтов.

Коллизия, однако, заключается в другом.

Похохатывая над «Никиткой», наше нынешнее общество как-то не замечает, что само оно вот уже скоро те же двадцать лет пытается построить рынок, демократию, капитализм и прочие чудеса цивилизации, но что-то всё как-то выходит не так, не то и вообще непонятно что. Хотя у Хрущёва перед глазами не было ни единого образца коммунистической формации, а у нашего общества примеров капиталистических государств – на любой вкус. Возникает сакраментальный вопрос: не лучше ль на себя, кума, оборотиться?

Хрущёв, по крайней мере, многим помог вернуться из лагерей и дал мощный толчок жилищному строительству в СССР.

Двадцать лет для коммунизма по нынешним временам явный перебор, а по тем, пожалуй, было в самый раз.

Но как решить такую задачу при отсутствии в стране партии коммунистов? КПСС являлась таковой чисто номинально, т.е. лишь по названию.

Да и как она могла быть другой при таких вождях?

Ленин, начав тем, что марксизм «…есть законченный философский материализм, который дал человечеству великие орудия познания, а рабочему классу – в особенности», кончил претензиями к «учителю» за то, что тот «…не догадался написать ни одного слова по этому поводу и умер не оставив ни одной точной цитаты и неопровержимых указаний. Поэтому нам сейчас приходится выкарабкиваться самим», — имея в виду государственный капитализм.

Бедный Ильич – ну все его подвели: и европейские рабочие, и русский народ и даже сам основоположник!

Единственно непонятно: с какого бы это бодуна Маркс уселся за написание «Манифеста ГМК»?

Сталин, относительно действительных вопросов теории, особо мыслью по древу не растекался, что было очень мудро с его стороны, поскольку в противном случае он просто нёс откровенную ахинею.

Да и вообще его любимым чтивом были расстрельные списки.

Но к марксизму имел самое непосредственное отношение – всю жизнь фактически пытаясь опровергнуть оный в том, что рабский труд малопроизводителен.

Хрущёв, по воспоминаниям генерал-лейтенанта ГРУ Никольского, в 1958 году в Лейпциге, держа речь на стадионе перед тысячами немцев по поводу 140 –летнего юбилея Карла Маркса, войдя в раж и желая блеснуть остроумием, заявил: «Вот вы, немцы, нас обвиняете в том, что мы вам не даём спокойно жить. А ведь это сделал ваш Маркс. Он – основоположник коммунизма. Правда, он – немецкий еврей, ну да это всё равно. Теперь и расхлёбывайте кашу, которую заварил ваш земляк. А натворил он немало».

Ситуацию спас переводчик.

Брежнев, по свидетельству помощников, душой не кривил и просил по-свойски: «Ребята, только цитат из Маркса в доклад не надо – ну кто поверит, что Лёнька читал «Капитал»?

О каком научном мировоззрении тут может идти речь?

О какой вооружённости передовой теорией?

О каком коммунистическом движении?

Как говорится: и конь не валялся!

В результате дело дошло до того, что Андропову пришлось открыто задать вопрос: «Почему наше общество, претендующее на монопольное обладание теоретической истиной, вынуждено двигаться вперёд эмпирически, весьма нерациональным методом проб и ошибок?».

Ответ дал Горбачёв – естественный продукт полного вырождения партийной номенклатуры.

От ЦК до райкомов существовали идеологические отделы.

А Маркс и Энгельс отвергали идеологию вообще как таковую.

КПСС провозглашала: «Наша цель – коммунизм!»

А у творцов научного мировоззрения сказано, что это средство самоэмансипации общества.

Точно так же им и в голову не пришло бы кликушествовать: «Мы придём к победе коммунистического труда!», «Народ и партия едины!», «Слава КПСС!» и т.д.

Истина заключается в том, что в истории России пока не было действительно коммунистической партии.

Что далеко не открытие.

Это осознавали многие меньшевики, деятели «рабочей оппозиции», троцкисты, узники концлагерей.

Член итальянской секции Коминтерна Сера в 1929 году написал руководству ИКП: «Коммунистической партии СССР не существует».

Это понимала разведка третьего рейха: «Советский Союз сегодня сохраняет лишь внешнюю форму, а не подлинную сущность марксистского учения…» — ФХО «Иностранные армии Востока», (ОКВ) – план «Барбаросса».

Это прозревали некоторые диссиденты из числа членов КПСС.

Кто этого до сих пор не может уразуметь – наше нынешнее общество.

Хотя имеет прямо перед носом пример партии «сына юриста», которая, называясь либерально-демократической, является маргинально-популистской.

Называться ещё не значит быть – уж проще этого для понимания трудно что-либо найти.

Оттого, что ленинская партия переименовалась в коммунистическую, она отнюдь не перестала быть оппортунистической.

Отсутствие научного мировоззрения подвело не только правящую партию, но и диссидентское движение.

Когда наступил момент истины, оказалось, что на самом деле ему в общем–то нечего конкретно предложить стране и вся его героическая борьба закончилась тем, что время, словно в насмешку, вывело на авансцену истории деятеля, вся заслуга которого перед Россией вылилась в «славный путь» от партократа-расстриги до самодержца-забулдыги.

В утверждении, что Советский Союз развалился потому, что проиграл «холодную войну» США, правды не больше чем в том, что Америка победила гитлеровскую Германию.

В основе краха СССР отнюдь не «усилия рейгановской администрации», не «козни мировой закулисы» и даже не «двурушничество в рядах КПСС», а фигура его создателя, т.е. самого Ленина.

Который так и говорил, что государственно-монополистический капитализм есть империалистическая, загнивающая, последняя стадия – именно это и продемонстрировал всей своей историей Советский Союз, как ГМК, задрапированный кумачом.

Ленин же и указал, что: «Империализм стремится заменить демократию вообще олигархией».

Советское государство из-за своего невежества, по сути, боролось не столько с капиталом, сколько с «Капиталом» и «проиграло историческое сражение» не буржуазному строю, а диалектическому материализму.

СССР рухнул не как оплот мирового коммунизма, а как цитадель российского оппортунизма.

Как и опасался «железный Феликс», советское государство обанкротилось именно потому, что за семь десятилетий так и не удосужилось разрешить проблему госаппаратов.

А оная очевидна: в бесклассовом обществе н е т исторического места классу чиновничества и поэтому бюрократия, совершенно естественно исходя из классового инстинкта самосохранения, кровно заинтересована в том, чтобы в истории наоборот не было места бесклассовому обществу.

«Идея» неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от «интереса». К. Маркс

Октябрь был героическим, но невежественным порывом нашего народа к новой жизни.

Была ли Россия готова к коммунистическому движению?

Вполне.

Исследования Софьи Федорченко «Народ на войне», творчество Андрея Платонова, письма профессора В.Е. Грум–Гржимайло и множество других документов того времени свидетельствуют, что все слои российского общества: крестьяне, рабочие, интеллигенция, вырабатывали людей, способных даже без особого образования, не говоря уже о знакомстве с марксизмом, самостоятельно постигать сущность научного мировоззрения.

Не готова была власть, т.е. созданная Лениным партия.

Маркс:

* к социал-демократии относился критически

* о большевизме слыхом не слыхивал

* лозунг «Грабь награбленное!» не провозглашал

* о необходимости социалистической революции не говорил

* доктрину мировой революции не выдвигал

*свержение господства паразитического класса считал не свершением  революции, а её возмож-              ностью

* в терроре средства классовой борьбы не видел

* государственным капитализмом не прельщался

* о «военном коммунизме» понятия не имел

* огосударствление с обобществлением не путал

* государство отрицал

И т.д.

Спрашивается: что общего у истории России с учением Маркса?

Ответ очевиден: н и ч е г о.

Призрак бродит по руинам СССР — призрак оппортунизма.

Маркс говорил о коммунистической революции, для которой исторический крах мирового капитализма не вожделенная цель, а естественное следствие.

Зато есть прямая связь: наше нынешнее общество, просвещённое блеском золотого тельца, надулось на Маркса, как мышь на крупу, а между тем история СССР целиком подтверждает его учение.

В Советском Союзе никто эксплуатацию не устранял, государство не упразднял и бесклассовое общество не созидал.

Напротив: население использовалось в качестве дешёвой рабсилы, навязывался культ государства и всем заправлял класс чиновничества. Результат налицо: СССР не возник, а наоборот рухнул в прямом и полном соответствии с учением Маркса, согласно которому эксплуатация исторически обречена.

Маркс государство отрицал.

Ленин создал СССР.

Оного больше нет.

Маркс оказался прав.

Если бы не было советского государства (не путать со страной!), то не было бы и преступлений советской власти.

Маркс и Ленин идейно противоположны.

Марксизм это изменение мира устранением эксплуатации.

Ленинизм наоборот — «устранение эксплуатации изменением мира».

Невозможно эксплуатацию устранять эксплуатацией, а бесклассовое общество созидать, культивируя класс чиновничества.

Поэтому в научном смысле употреблять выражение «марксизм – ленинизм» можно лишь подразумевая под дефисом минус.

Соответственно и взгляды на нашу страну у Маркса и Ленина расходились кардинально.

Маркс: «Настанет русский 1793 год: господство террора этих полуазиатских крепостных будет невиданным в истории, но оно явится вторым поворотным пунктом в истории России, и, в конце концов, на место мнимой цивилизации, введённой Петром Великим, поставит подлинную и всеобщую цивилизацию».

Ленин: «Наша задача – учиться государственному капитализму немцев, в с е м и  с и л а м и перенимать его, не жалеть д и к т а т о р с к и х приёмов для того, чтобы ускорить это перенимание ещё больше, чем Пётр ускорял перенимание западничества варварской Русью, не останавливаясь перед варварскими средствами борьбы против варварства».

Социальный опыт советского периода довольно несложно понять, если обратить внимание на то обстоятельство, что в репертуаре исторической самодеятельности нашего общества есть и «социалистическая революция» и «мировая», и « борьба за коммунизм» и его «строительство», и «развитой социализм» и «перестройка», т.е. всё, что угодно, кроме той единственной цели, что указана в «Манифесте» Маркса и Энгельса.

Проще говоря: во имя коммунистической революции наше общество перепробовало всё, кроме неё самой.

Ленин был эклектиком и духовно малоразвитым человеком, но отнюдь не дураком, и кое-что из его наследия, особенно дооктябрьского периода, всё ещё не утратило своего значения. Например:

«Всякое государство есть «особая сила для подавления» угнетённого класса. Поэтому всякое государство не свободно и не народно».

«Наши либералы…особенно не любят «теории» классовой борьбы, особенно настаивают на своём взгляде, будто правительство в современных государствах может стоять вне классов или над классами. Но как же быть господа, если неприятная вам «теория» в точности соответствует действительности? Если все основы современного законодательства и современной политики показывают нам воочию классовый характер устройства и управления всех современных государств? Если даже сведения о личном составе выдающихся политических деятелей, членов палат, высших должностных лиц и т.д. обнаруживают неразрывную связь господства экономического с господством политическим?».

«Надо сказать, что Энгельс с полнейшей определённостью называет и всеобщее избирательное право орудием господства буржуазии».

«Мелкобуржуазные демократы…ждут именно «большего» от всеобщего избирательного права. Они разделяют сами и внушают народу ту ложную мысль, будто всеобщее избирательное право «в теперешнем государстве» способно действительно выявить волю большинства трудящихся и закрепить проведение её в жизнь».

«Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов. Сторонники реформы и улучшений всегда будут одурачиваемы защитниками старого, пока не поймут, что всякое старое учреждение, как бы дико и гнило оно ни казалось, держится силами тех или иных господствующих классов».«Дело в классе, а не в лицах…ибо никакая смена лиц ничего изменить не в состоянии, пока не сменились классы, стоящие у власти».

«А всеобщее избирательное право, Учредительное собрание, парламент это только форма, своего рода вексель, который нисколько не меняет дела по существу».

«Что государство есть орган господства определённого класса, который не может быть примирён со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять».«Только люди полные мещанской «суеверной веры» в государство могут принимать уничтожение буржуазной государственной машины за уничтожение централизма!».

И т.д.

Ленин не смог понять учение Маркса.

В этом с ним солидарен весь мир.

Поэтому судить его не за что.

Тем более нашему обществу, которое далеко от понимания научного мировоззрения не меньше и до сих пор.

Ленину и большевикам было намного сложнее.

Поколение большевиков не сумело понять учение Маркса.

Наше общество сумело его не понять.

Нетрудно заметить, что в этом больше единства, чем разницы.

Не лучше мы, а лишь богаче «ошибками отцов и поздним их умом».

Коммунист- это борец за научный путь развития общества.

По причине непонимания оного о коммунистах в мировой истории, за исключением Маркса и Энгельса, говорить пока не приходится. Парадоксально, но факт.

Всё остальное — игра воображения.

Отношение нашего нынешнего общества к научному мировоззрению свидетельство того, что оно в своём умственном развитии недалеко ушло от времени, в котором маркиз де Кюстин написал: «Презрение к тому, чего они не знают, кажется мне доминирующей чертой русского национального характера. Вместо того чтобы постараться понять, русские предпочитают насмехаться. Это — ирония выскочки».

Если не обобщать, то к сказанному можно добавить:«Люди недалёкие обычно осуждают всё, что выходит за пределы их понимания».Ф.Ларошфуко

«Кто не способен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы».Л.Вовенарг

«Общепринятые мнения могут служить руководством для здравых мыслей лишь в том случае, если принимать их в обратном смысле».Б.Фонтенель

А если обобщать, то суть дела вскрыта Марксом: «…общественная история людей есть всегда лишь история их индивидуального развития, сознают ли они это, или нет».

В принципе показать, что Ленин в действительности отнюдь не был гением, марксистом, коммунистом и революционером можно было бы тремя-четырьмя фразами.

Достаточно того факта, что Маркс государство отрицал, а Ленин наоборот основал СССР.

Однако разобрать эту тему детально имеет смысл «для чистоты эксперимента», поскольку сам Ленин требовал и был совершенно прав в том, что «самое важное, чтобы подойти к вопросу с точки зрения научной, это — не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своём развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь».

В 1991 году в России произошло то же самое, что и в 1917 – страна подошла к узловому моменту своих исторических противоречий всё так же без понимания научного пути развития общества и потому пошла по наезженной со времён Петра I дороге компиляции европейского опыта.

Точно так же как для большевиков образцом послужила кайзеровская Германия.

Новоявленные «господа ташкентцы» ничего лучшего обществу предложить не могли, кроме как поменяв левую идеологию на правую спасать государственно-монополистический капитализм, т.е. царство бюрократии, частнособственнической конкуренцией.

Благое намерение общества демонтировать т.н. «административно-командную систему» обернулось её метаморфозой в «командно-административную структуру», где слово «команда» означает уже не приказной тон, а группу лиц, объединённых общим интересом.

Для страны же индустриализация на основе эксплуатации сменилась эксплуатацией на итогах индустриализации — в точности по Марксу: «После каждой революции, означающей известный шаг вперёд классовой борьбы, чисто угнетательский характер государственной власти выступает наружу всё более и более открыто».

Действительно: если для советской власти эксплуатация была средством, то для нынешней бюрократии оная является целью.

«Административно-командная система» это витиеватое название государства и если бы наше общество во времена приснопамятной «перестройки» пошло в познании истины до конца, назвало вещи своими именами и осознало, что дело не в форме, а в сущности, то ныне оно жило бы в совсем иной стране и другом мире.

Что такое исторический опыт Запада?

Признание как минимум двухпартийной системы, американского билля о правах 1791 года и фондовой биржи высшими достижениями человеческого гения.

При этом законы политэкономии неумолимо ведут США к тому, что Россия сотворила ещё при Ленине, т.е. к государственно-монополистическому капитализму с его загниванием, империализмом и кончиной.

Пока что Соединённым Штатам удаётся удерживать себя в рамках имперской модели англо-саксонского типа (т.е. без госкапитализма – как когда-то Великобритания) благодаря антимонопольному законодательству, демократическим институтам и многонациональному обществу, но время не стоит на месте.

Однако, если развитие капитализма от частной конкуренции к государственной монополии для истории путь естественный, то обратное деяние – очевидный атавизм.

А как раз сие является путеводной звездой постсоветского общества и именно поэтому основной результат его усилий — пшик.

Интересы чиновничества как господствующего класса превалируют над всем, вследствие чего Россия никак не может выбраться из колеи ГМК.

Время право: путь в будущее не может пролегать через дорогу назад.

Екатерина Великая сказала: «Русские никогда не достигают своей цели потому, что всегда идут дальше».

Наблюдение делающее честь уму императрицы.

Именно это продемонстрировала наша страна в XX веке.

Большевики, пытаясь вырвать Россию из отсталости и вывести вперёд, варварски переволокли её в высшую историческую фазу капиталистического развития, минуя естественную стадию частнособственнического хозяйствования.

Превратив, по-сути, в Месопотамию периода индустриализации.

Италия, Германия и Япония тоже шли путём ГМК — лишь под другими идеологиями и не из экономической отсталости, а, наоборот, из-за включённости в мировую капиталистическую систему, пребывающую в кризисе.

Всё это вылилось во вторую мировую войну, в результате которой они были разбиты и, говоря современным языком, перепрограммированы.

Россия же прошла весь путь до конца и пошла дальше.

Из-за отсутствия научного мировоззрения — по бездорожью.

Подтверждая слова Екатерины II.

А суть проста: цель – не та.

Со времён первой смуты на Руси в двадцать первое столетие, страна тащит на себе этого смердящего от разложения и кишащего паразитами монстра анахронизма, тоскливо вопрошая небеса «кто виноват?» и «что делать?», хотя уже в героическом порыве Парижской Коммуны смело прозвучало: «Государство – на свалку истории!».