В начале марта глава управления исполнения приговоров и специального учета ФСИН РФ Сергей Есипов неожиданно дал масштабное интервью об иностранцах в российских колониях. Неожиданно — потому что выступление не было приурочено ни к «горячим» новостям, ни к каким-либо громким заявлениям. Впрочем, инициатива Есипова и без того хорошо вписывается в общий информационный контекст: в последнее время обсуждение проблем миграции перестало быть уделом маргиналов.

Широкая общественность обращает внимание на преступления мигрантов тогда, когда они являются яркими и впечатляющими. Даже если в общем и целом конфликт не выходит за пределы одной диаспоры. Так, например, было с недавней дракой петербургских азербайджанцев из-за похищения невесты. Но обычно, когда шум утихает, все вопросы разрешаются «между своими» по-тихому, внутренним порядком. В частности, похищенную невесту по решению старейшин все-таки выдали замуж за похитителя (и никого не взволновало, что в России 16-летних девушек вообще-то не принято выдавать замуж по чьему-то чужому решению, особенно если сама девушка против).

Еще более бурно граждане реагируют на те преступления мигрантов, жертвами которых становятся представители коренного населения российских регионов. Даже в общем и целом невинная стрельба в воздух во время празднования свадеб может вызвать бурю эмоций, если участники гуляний — кавказцы, а место действия — Москва. А ведь в данном случае речь идет лишь о нарушении общественного порядка. Более того, уроженцы Северного Кавказа сами являются россиянами, а не иностранцами. Но жители многих регионов и их воспринимают как мигрантов по целому ряду признаков: обособленное проживание, сплоченная диаспора, забота о традициях, сохранение собственной религии и языка, работа в строго определенных секторах экономики.

Что же говорить о случаях, когда в РФ приезжают граждане других стран и причиняют реальный вред людям? Новости из разряда «таджик выстрелил в москвичку из пневматического пистолета за отказ познакомиться» воспринимаются очень остро. Порой же в СМИ можно увидеть сообщения о совершенно диких случаях. В Подмосковье приезжий из Таджикистана изнасиловал трехлетнего сына своих работодателей. Гражданин Узбекистана задушил гулявшую с ребенком жительницу Подмосковья, а младенца убил, ударив головой о дерево (впоследствии он обвинил в своем преступлении «русскую водку»). В Петербурге двое братьев-рестораторов из Азербайджана устроили дебош с изнасилованием женщины и стрельбой по полицейским (один из братьев этой ночи не пережил). В Пензенской области уроженец Молдавии с особой жестокостью убил местного жителя.

Но если обратиться к официальной статистике, то окажется, что ситуация в целом выглядит не так уж и страшно. Так, глава управления ФСИН Есипов в своем недавнем интервью заявил, что в настоящее время в российских колониях отбывают наказание около 587 тысяч осужденных, в том числе 27 тысяч иностранцев. Таким образом, среди заключенных насчитывается 4,6 процента мигрантов. Причем это даже больше, нежели доля совершаемых ими преступлений (видимо, потому что мигрантам не назначают условные сроки или иные наказания, не связанные с лишением свободы). Согласно статистике МВД РФ за 2012 год, иностранцами было совершено 1,8 процента всех зарегистрированных в стране преступлений. В январе 2013 года они совершили 2,3 процента преступлений.

Однако тут стоит учесть несколько нюансов. Во-первых, мигрантам, нарушившим закон, зачастую удается скрыться от российских правоохранительных органов у себя на родине и не попасть ни в колонию, ни в статистику. Во-вторых, многие уроженцы СССР (а они, по данным МВД, составляют подавляющее большинство иностранных преступников), едва освоившись, с легкостью получают российское гражданство. Такие люди выпадают из статистики, хотя обычно мало чем отличаются от мигрантов, сохранивших статус иностранцев. Кроме того, статистика — это всегда «средняя температура по больнице». Безусловно, в огромной России сохранилось немало территорий, где иностранцев в последний раз видели в 40-х годах XX века. 100 процентов преступников в таких местностях — россияне. Но в других регионах, прежде всего экономически привлекательных для мигрантов, все выглядит иначе, и местные силовики озвучивают совсем иные цифры.

Руководитель главного следственного управления СК РФ по Москве Вадим Яковенко еще в 2011 году заявил: «Особое беспокойство вызывает рост числа убийств и изнасилований, совершенных мигрантами. В первом полугодии 2011 года каждое седьмое убийство и почти половина изнасилований в Москве совершены иностранными гражданами, в большинстве случаев находящимися на территории столицы нелегально». В феврале 2013 года прокурор Москвы Сергей Куденеев сказал, что общая численность преступлений, совершенных иностранцами, в 2008-2012 годах снизилась вдвое (с 16 до восьми тысяч), но в то же время выросла доля тяжких и особо тяжких преступлений. В целом в 2012 году мигранты совершали каждое шестое преступление в столице. «Мигрантами в Москве совершается каждое пятое убийство, каждое второе изнасилование и каждое третье — грабежи и разбои», — рассказал прокурор.

В управлении СК РФ по Подмосковью (где наблюдается схожая картина: уменьшение числа, но рост тяжести преступлений) считают, что криминогенная обстановка остается тяжелой из-за некачественной работы Федеральной миграционной службы. «Своевременное выявление незаконно находящихся на территории Московской области иностранных граждан и их выдворение за пределы РФ позволило бы предотвратить совершение особо тяжких преступлений», — заявил в середине февраля глава управления Андрей Марков. Схожие претензии в адрес ФМС высказал глава Татарстана Рустам Минниханов, выступивший на совещании, посвященном убийству восьмилетней девочки (в преступлении обвиняют гражданина Узбекистана).

В Санкт-Петербурге число преступлений, совершенных мигрантами, в 2012 году выросло на четверть. Начальник городского управления СК РФ Андрей Лавренко заявил: «Мигранты в Петербурге совершают каждое шестое убийство, каждое шестое причинение тяжкого вреда, повлекшее смерть, и каждое третье изнасилование». По словам Лавренко, более двух третей заказных убийств совершаются мигрантами (по информации независимых источников, этим видом криминального бизнеса в городе занимаются в основном уроженцы Южного Кавказа).

Преступность среди мигрантов в России давно превратилась в проблему, хотя обычные граждане, нервно реагирующие на очередную «страшилку» в СМИ, о реальных ее масштабах чаще всего даже не догадываются. В том же Петербурге рост преступности обусловлен, в том числе, тем, что власти ничего не могут поделать с рынком «Апраксин двор», который в последние несколько лет работает нелегально. Рынок планировалось отреставрировать, его отключили от коммуникаций, торговцев попросили переехать на другую территорию. Но они запустили автономные генераторы и продолжили торговать на старом месте, где у них давно есть своя мечеть, а скоро появятся и свои патрули.

Московский аналог «Апрашки», Черкизовский рынок, в 2009 году удалось ликвидировать. Однако, по информации СМИ, этническая преступность после этого переместилась на Покровскую овощебазу. В феврале 2013 года корреспондент журнала «Большой город» попробовал сходить туда «на экскурсию». Уже по пути он начал отмечать некоторые странности. «Пять утра. Первая электричка с Курского вокзала в сторону области забита, как в час пик. (...) Коробейники вместо лейкопластыря и книг предлагают чай и халяльную самсу. (...) За исключением меня и бабушки с коляской, все пассажиры — узбеки, таджики и представители других национальностей, не говорящие по-русски. Все, кроме бабушки, дружно выходят на станции Красный Строитель и, спрыгнув с платформы, удаляются вглубь промзоны», — свидетельствует журналист.

«Покровка» делится на две части — официальную и неофициальную. На официальной территории в принципе любой человек может купить овощи оптом. Неофициальная территория по документам вообще не существует — она замаскирована под стоянку для фур. Однако, по свидетельству корреспондента «Большого города», именно там занимаются своей основной деятельностью постоянные обитатели базы. Правда, узнать подробности этой деятельности журналисту не удалось (известно лишь, что она довольно опасна для самих торговцев: например, они легко могут стать жертвами похищения). Когда журналист попытался пройти на «стоянку» через основной вход, кавказец-охранник, увидев незнакомое лицо, развернул его со словами: «Это частная территория. Здесь покупают только свои. Чужим нельзя». Журналист все-таки проник на «стоянку» через дыру в заборе, но толком поговорить ни с кем не смог: сотрудники овощебазы очень пугались, заслышав русское слово «Здравствуйте». Вскоре бесстрашный корреспондент снова был отловлен каким-то азербайджанцем и выведен наружу. На этот раз перед тем, как отпустить, его сняли на видеокамеру.

Впрочем, полукриминальные рынки, на которых царствуют приезжие с Кавказа, — это хотя бы привычно. Но в последнее время участились сведения о преступлениях, совершаемых уроженцами Средней Азии и других регионов, ранее считавшихся совершенно «безобидными». В уличных разбоях и грабежах азиаты начали составлять весомую конкуренцию кавказцам. Что же касается наркотрафика, то он всегда шел из Азии (кстати, по информации ФСИН, треть иностранцев отбывают в российских тюрьмах наказание именно за преступления, связанные с наркотиками).

Азиатские диаспоры потихоньку укрепляют свои позиции, и мигранты из соответствующих стран начинают чувствовать за собой силу. «Если раньше они были мотивированы к тому, чтобы раствориться, мимикрировать и никак не выделяться среди местного населения, то сейчас, когда количество приезжих растет, есть мотивация к консервации статуса мигранта. То есть оставаться приезжими из Узбекистана или Таджикистана стало выгоднее», — заявил в интервью агентству «Росбалт» доцент факультета социологии СПбГУ, руководитель лаборатории «Центр социологических исследований» Николай Соколов. Можно предположить, что в ближайшее время азиаты начнут создавать в РФ мощные преступные группировки, которым, разумеется, придется вступить в конкуренцию с кавказскими. И вряд ли это хорошо повлияет на общую криминогенную обстановку.

Особенно тревожно это звучит, если вспомнить, что в 2008 году в МВД были расформированы Региональные управления по борьбе с организованной преступностью (РУБОПы). А ведь именно эти подразделения оказывали серьезное давление в том числе и на этнические группировки. РУБОПы попытались заменить Департаментом по противодействию экстремизму и Управлением по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, однако даже по названиям видно, что эти подразделения занимаются разными вещами. В среде силовиков не один год муссируются слухи о том, что РУБОПы «вот-вот возродят», но пока это больше похоже на то, что желаемое выдают за действительное.

Еще недавно открыто говорить о проблемах миграции могли лишь националисты, существовавшие на правах маргиналов. Сейчас ситуация меняется, и очевидно, что какая-нибудь из политических сил в ближайшее время попытается всерьез «оседлать» эту тему. И хорошо еще, если это действительно приведет хотя бы к частичному улучшению обстановки в сфере миграции. А не к пустой болтовне об «ужасах этой страны», не к возвращению института прописки и не к массовым погромам.