Если ты встал утром и тебе не хочется работать, поищи свою фамилию в Forbes. Если ее там нет  – марш на работу! 47‑летний Петр Порошенко не ждет, что интервьюер рассмеется над избитой шуткой: это самоирония. В 2012 году Forbes впервые включил его в глобальный список миллиардеров. «Как теперь заставить себя ходить на работу?»  – улыбается бизнесмен и политик, состояние которого журнал оценивает в $1,6 млрд.

Интервью проходит в штаб‑квартире одной из крупнейших украинских корпораций. Унылые пластиковые цветы на столе в переговорной, унылый вид из окна на промзону  – сразу и не подумаешь, что отсюда управляют бизнесом стоимостью в пару миллиардов долларов. Порошенко терпеть не может бессмысленных трат. Своих собеседниц из Forbes он журит за то, что первую фотосессию с ним организовали в гостинице, которая славится высокими расценками. Что за манера сорить деньгами? Владелец нишевого телеканала и партнер UMH group (издатель украинского Forbes) в самом популярном общественно‑политическом еженедельнике страны «Корреспондент», миллиардер считает, что неплохо разбирается в мелочах медиабизнеса.

За последние четверть века Порошенко напрямую или при помощи партнеров реализовал десятки бизнес‑­проектов. «Проблема в том, что у меня не было неуспешных проектов»,  – скромничает он. Сегодня ему принадлежит крупный агрохолдинг, пара крахмальных заводов, банк. Но основой состояния Порошенко является корпорация Roshen, которая входит в двадцатку крупнейших кондитерских компаний мира и по самой консервативной оценке стоит под $1,5 млрд. Десятки успешных проектов  – и лишь один из них становится пропуском в высшую лигу бизнеса. Как это можно объяснить?

Порошенко так давно на виду в бизнесе и политике, что многим кажется, будто это место принадлежит ему по праву рождения. На самом деле номенклатурных корней у миллиардера нет. Он  – классический селфмейдмен.

Порошенко родился на юге Одесской области. Отец работал главным инженером районного объединения сельхозтехники в Болграде  – городке с населением менее 20 000 человек. Петру было девять, когда семья переехала в Бендеры, где Порошенко‑старший возглавил экспериментально‑­ремонтный завод. В домике с видом на реку родители бизнесмена жили до 1992 года, когда экстренно вернувшийся в родные края Петр вытащил их из пекла Приднестровского конфликта.

В общем, к категории советской знати эта семья точно не принадлежала. По дореволюционным меркам, так  – мелкопоместное дворянство. Но амбиций Петру было не занимать. «Нет ничего невозможного»  – по словам самого Порошенко, этим принципом он руководствовался со школьных лет. Учился на пятерки, выигрывал районные олимпиады по математике, серьезно занимался дзюдо.

В девятом классе то ли по «Радио Свобода», то ли по «Голосу Америки» Петр услышал о существовании факультетов международных отношений в Московском и Киевском университетах. «В передаче говорилось, что учиться там могли только какие‑нибудь дети членов Политбюро,  – рассказывает бизнесмен.  – И простому смертному туда ни за что не поступить». Идея стать студентом факультета небожителей показалась девятикласснику ужасно заманчивой. Отец его выслушал и посоветовал готовиться к службе в армии: на международные отношения парню из Бендер ни за что не поступить. Порошенко‑старший помог сыну с рекомендацией от обкома, но предложил запасной план: раз Петру так хочется получить профессию, связанную с заграницей, пусть лучше поступает в Высшее мореходное училище в Одессе, это проще.

«Если бы Порошенко не рисковал, он не был бы успешным бизнесменом,  – считает его деловой партнер Игорь Кононенко.  – Но он не авантюрист». Петр решил поступать в два вуза сразу  – благо расписание экзаменов позволяло. Чтобы сын мог подать документы в приемные комиссии в Киеве и Одессе, Алексей Порошенко пошел на хитрость: попросил в школе выдать дубликат аттестата  – мол, оригинал куда‑то задевался.

В период вступительных экзаменов Порошенко мотался между Бендерами, Одессой и Киевом и в итоге поступил в оба вуза. Выбрал, разумеется, факультет международных отношений. На втором курсе он женился на студентке медицинского института Марине. Но отец как в воду глядел. Из‑за демографической ямы в СССР отменили отсрочки от армии, и студента‑международника отправили служить в Казахстан. После рождения первенца он попросил начальство перевести его поближе к семье. Так Порошенко очутился в Васильковском военном авиационно-техническом училище, где познакомился с Кононенко, которого забрали в армию после второго курса Киевского автодора.

«Первым нашим совместным проектом была борьба с дедовщиной,  – вспоминает Кононенко. – Отстаивали свою честь и достоинство, и достаточно успешно». Рослый Порошенко, в университете ставший кандидатом в мастера спорта по дзюдо, был неоспоримым лидером. «Он был надежным: всегда прикроет спину»,  – говорит Кононенко.

Из армии парни вернулись в 1986‑м. Страна стремительно менялась. Легализация частного предпринимательства, демонополизация внешней торговли, начало разгосударствления промышленных предприятий  – новые законы открывали перед Порошенко совершенно другие перспективы. «Я понимал, что простой парень без связей в советской системе в 80% случаев обречен стать лектором общества «Знание»,  – поясняет он.  – Я оказался на острие. У меня было свидетельство номер один об индивидуальной трудовой деятельности в сфере консультационных услуг, выданное в Печерском райфинотделе; мы зарегистрировали одно из первых малых предприятий Украины, которое называлось не очень сложно  – «Центр сервиса». Фирма помогала заключать и оплачивать контракты, в том числе выставлять аккредитивы предприятиям, которые пробовали самостоятельно торговать с заграницей: металлургическим заводам, оборонным предприятиям, строительным управлениям. «У нас были уникальные знания, полученные в университете; умение заключать договоры так, чтобы заплатили»,  – объясняет миллиардер. За услу­ги «Центр сервиса» брал 0,5–1,5% от суммы контракта, так что первый миллион рублей Порошенко заработал еще студентом. На пятом курсе он купил «Волгу» и получил право свободного посещения лекций.

 

Петр Порошенко: «С детства считаю, что нет ничего невозможного»

Sasha Maslov для Forbes Украина

От консультаций Порошенко перешел к самостоятельной торговле дефицитными товарами. «В стране не было шоколадных конфет, потому что «Союзплодоимпорт» не поставлял какао‑бобы,  – рассказывает предприниматель.  – Поэтому мы предложили фабрикам поставлять какао‑бобы без предоплаты». Вместе с однокашником Сергеем Зайцевым, который сегодня отвечает в Roshen за внешнюю торговлю, Порошенко закупал сырье в Бельгии и Голландии, которое потом продавали кондитерским фабрикам по всему СССР  – от Калининграда до Хабаровска.

Свой первый миллион долларов Порошенко, по его словам, заработал на торговле специями. «В 1991 году мы закупили 4% мирового производства черного перца, так как просчитали, что цены на перец идут вверх,  – вспоминает он.  – Потом мы 70% этих закупок перепродали на западных рынках».

Кадры решают все

СССР распался. Экономический спад, начавшийся в последние годы существования Союза, перерос в коллапс. «Денежные отношения были свернуты,  – отмечает Порошенко.  – Повсюду процветал бартер». Нужно было искать новые возможности для бизнеса.

В 1992‑м армейская дружба переросла в деловое партнерство. Порошенко позвал Кононенко к себе на работу. Тот привел с собой двух приятелей по автодорожному институту  – Олега Свинарчука и Олега Зимина. «В то время нужны были надежные люди,  – описывает ситуацию Кононенко.  – По принципу «ты доверяешь мне, я доверяю тебе». «Для нас это был определенный рост,  – делится Свинарчук.  – Все‑таки автодорожный институт и институт международных отношений  – это немножко разные уровни».

Вопроса, кто главный, ни у кого не возникало. Во всех совместных бизнесах у Порошенко был контрольный пакет. «Его лидерство никогда никем не оспаривалось»,  – констатирует Кононенко. Формула «непререкаемый лидер  – младшие партнеры» оказалась весьма удачной. «У нас единственная команда на территории Украины, которая за этот период не распалась, не разделилась, а продолжает работать вместе»,  – отмечает Кононенко.

Пятым членом команды стал Порошенко‑старший. По словам партнеров, на первом этапе он, как и все остальные, делал все. Был советником по многим практическим вопросам, особенно когда команда занялась производством. Несколько лет спустя к партнерам присоединился Вячеслав Москалевский, ныне генеральный директор Roshen.

Парни из автодорожного делали то, в чем разбирались лучше всего: торговали автомобилями. Слово «торговля» не должно вводить в заблуждение. В условиях бартерной экономики каждая поставка превращалась в сложную многоступенчатую схему. Правила игры постоянно менялись: неизменным на первых порах был только дефицит и необходимость выстраивать длинные цепочки, на конце которых появлялись живые деньги.

«Оказалось, что вся наша прибыль находится в долгах»,  – характеризует Порошенко взаимоотношения с фабриками, которые в один прекрасный момент перестали расплачиваться за сырье. Красные директора норовили всучить молодым коммерсантам всякий неликвид. «Мы пытались это продавать, и оказывалось, что это не продается,  – вспоминает Свинарчук.  – Мы просили дать то, что продается лучше, а директор отвечал: нет, это мы вам дать не можем, и начинал рассказывать какие‑то чудовищные сказки».

В 1993 году партнеры основали компанию «Укрпроминвест», в которой объединили оба направления  – автомобильное и кондитерское. А в 1994‑м у группы появилась недвижимость на Рыбальском острове, в столичной промзоне. Теперь на месте недостроенного СПТУ располагается офис «Укрпроминвеста».

Хитрость не спасла красных директоров от краха. Фабрики начали останавливаться. Приватизированные еще по советскому закону об аренде, они просто не вписались в рынок: неправильный ассортимент, завышенные цены, отсутствие каналов продаж. Склады забиты продукцией, весь коллектив в отпуске за свой счет  – описывает типичную картину на кондитерской фабрике того времени Порошенко. Для сотрудников заводов, по полгода сидевших без зарплаты, приход новых хозяев был настоящим спасением.

В середине 1990‑х «Укрпроминвест» стал обрастать активами. Все они приобретались или в процессе банкротства, или в результате операций на вторичном рынке, подчеркивает Порошенко. Это не было сознательным выбором: просто группе не хватало веса. Вот характерный пример: в 1994 году правительство выставило на продажу одного из лидеров отрасли  – Тростянецкую шоколадную фабрику. Commerzbank вел переговоры с отраслевыми гигантами  – Cadbury Schweppes, Nestlé, Kraft Jacobs Suchard, Ferrero, Mars. Победителем в итоге стала компания Kraft. «Мы предлагали больше, чем иностранный инвестор,  – рассказывает Порошенко.  – Но нас выкинули из торгов под предлогом отсутствия опыта в кондитерской отрасли».

В 1996–1998 годах «Укрпроминвест» стал хозяином кондитерских фабрик в Виннице, Мариуполе и Кременчуге. Покупка Винницкой фабрики обошлась Порошенко в $7 млн. «Дороже Полтавского ГОКа»,  – отмечает он.

Определяющей была вера Порошенко в то, что неработающую экономику украинской кондитерки можно «починить». Нынешний гендиректор Roshen Москалевский вспоминает, что сомневался в перспективах отрасли. «Слава, вот увидишь»,  – ответил ему на это Порошенко. Его идея была в том, чтобы прийти на фабрики «с новыми подходами и знаниями относительно структуры себестоимости» и за счет улучшения менеджмента, сбытовой и кадровой политики восстановить максимальную загрузку предприятий.

Как и другие украинские группы, в 1990‑е «Укрпроминвест» разрастался во все стороны, куда только мог дотянуться. Кэш, генерируемый на торговле конфетами и «жигулями», нужно было во что‑то вкладывать. Вот беглый перечень приобретенных в то время активов: станция техобслуживания автомобилей под Киевом, Черкасский авторемонтный завод, пивкомбинат в Радомышле, производитель аккумуляторов ISTA, судостроительный завод «Ленинская кузница», банк Мрия, добыча газа на Семиренковском месторождении. Приобретение авторемонтного завода Кононенко объясняет так: «Мы тогда еще не очень понимали, зачем оно нам. Был завод. По профилю близко. Пришло руководство предприятия  – и так мы стали его совладельцами». А вот его же объяснение по поводу Мрии: «Тогда модно было иметь собственные банки. Мы тоже купили».

Бесхозное добро валялось под ногами, и Порошенко с партнерами  – в свои тридцать с небольшим лет  – был уверен, что для них нет ничего невозможного.

Фронт и тыл

Кабинет вице‑президента «Укрпроминвеста» Игоря Кононенко расположен на четвертом этаже главного офиса холдинга. «У нас со Свинарчуком тут прямой переход в фитнес‑клуб «Пятый элемент»,  – сообщает моложавый коротко стриженный предприниматель.  – Изначально директорский этаж был третий. Там остались кабинеты обоих Порошенко и Зимина».

К концу 1990‑х «Укрпроминвест» стал приобретать узнаваемые сегодня очертания, а между партнерами сложилось более‑менее ясное распределение ролей. Кононенко отвечал за банк и финансы «Укрпроминвеста», периодически участвуя в побочных проектах. Он, например, развивал собственную службу такси и уговорил Порошенко отдать ему под элитный фитнес‑клуб, известный ныне как «Пятый элемент», бывший спорткомплекс «Ленинской кузницы».

Кондитерское направление вел Москалевский, за автомобили отвечал  Свинарчук, производством аккумуляторов ведал Зимин, а главным по сахару стал Алексей Порошенко. «Как правило, проектом занимался тот, кто его инициировал»,  – рассказывает Кононенко. Как удавалось не доводить разногласия, неизбежные при таком разбросе интересов, до неразрешимых конфликтов, которыми полна история украинского бизнеса? Помогало несколько простых принципов. Например, все акционеры имели право вето по любому обсуждаемому вопросу, независимо от пакета акций. «Позиция была такова: мы партнеры, а партнеры обязаны договариваться,  – отмечает Кононенко.  – Не было такого: «Я основной владелец бизнеса, а ты молчи, потому что у тебя три копейки». «Я не вникал в производство конфет, а Петр не проверял, как растет свекла»,  – констатирует Порошенко‑старший, хотя и признает, что сын ругал его за чрезмерные траты при переоборудовании сахарных заводов, вошедших в «Укрпроминвест» в начале 2000‑х.

 

Grigoriy Vasilenko / RIA Novosti / AFP

У Порошенко были веские причины уважительно относиться к партнерам. В 1997 году он завязал контакты с влиятельными функционерами Социал‑демократической партии, а в 1998‑м избрался народным депутатом в Винницкой области: в тот год в Раду прошло несколько десятков представителей нового бизнеса, включая нынешних миллиардеров Виктора Пинчука и Константина Жеваго. Хорошие отношения в команде обеспечивали Порошенко надежный тыл.

Партнеры и сам Порошенко отрицают, что он пошел в политику за административным ресурсом. «Человек видит и не может мириться [с тем], какая происходит дурь,  – рассказывает Свинарчук о периодических вылазках Порошенко во власть и политику.  – Он понимает, что достаточно сложно пояснить, как это сделать правильно… Это приводит его в те кабинеты, в которых он был».

«Была определенная романтика»,  – пожимает плечами Порошенко. Но не только она. «Засилье красных директоров, социалистические методы управления, которые в условиях рынка являются разрушительными для экономики,  – описывает миллиардер положение вещей, которое он хотел изменить с помощью депутатского мандата.  – Мне тогда казалось, что в правительстве просто не знают [что делать с экономикой]. И если им рассказать, то решения можно будет принимать быстрее и эффективнее».

Президент Кучма считал бизнесменов‑депутатов своей опорой. Он обратил внимание на 34‑летнего Порошенко. В 1999‑м президент, по словам Порошенко, даже предложил ему возглавить Винницкую обладминистрацию. Бизнесмен ответил отказом: мол, недостаточно полномочий. В конце года Кабинет Министров возглавил Виктор Ющенко, которому Порошенко открыто симпатизировал.

 

В 1999‑м Порошенко приобрел контрольный пакет крупнейшей в стране Киевской кондитерской фабрики имени Карла Маркса. Kraft Foods не стала ему мешать. Тогдашний гендиректор украинского представительства компании Юрий Логуш пытался убедить руководство Kraft в необходимости купить киевскую фабрику, но понимания не встретил. «Головной офис хотел, чтобы мы развивали собственное производство, а не шли путем поглощений»,  – говорит Логуш. В результате «Укрпроминвест» получил контроль над производителем самых известных советских сладостей вроде «Киевского» торта, конфет «Вечерний Киев» и шоколада «Чайка», а Порошенко с его четырьмя фабриками стал крупнейшим игроком на украинском рынке кондитерских изделий, с огромным отрывом от конкурентов.

Непосредственным руководителем кондитерского бизнеса был Москалевский, в начале 2000‑х получивший миноритарную долю в предприятии. «Порошенко дает работать,  – отмечает он.  – Это не означает, что он мне слепо верит, но, наверное, если бы финансовые результаты были плохие, он управлял бы бизнесом сам».

И ведь смог бы. Миллиардер полностью в теме и разбирается в мельчайших деталях кондитерского производства. Основной посыл, который исходит от него к топ‑менеджерам,  – «нет ничего невозможного». «До нас на фабрике Карла Маркса производили 1800 «Киевских» тортов за смену и говорили, что без ущерба для качества больше выпускать нельзя,  – рассказывает Порошенко.  – Сегодня мы производим почти в 15 раз больше, а качество только улучшилось».

Летом 2002 года кондитерский бизнес Порошенко, к тому времени приросший карамельной фабрикой в Липецке, получил свое нынешнее название Roshen, которое бизнесмен придумал сам. Жене понравилось. Партнеры поморщились  – мол, слово ничего не означает, но правом вето не воспользовались. «Я напомнил, что Nestlé вообще переводится как гнездо»,  – улыбался Порошенко.

В тот период у его партнеров были куда более веские причины для недовольства своим лидером, чем название конфетной компании. Политик Порошенко перешел в оппозицию со всеми вытекающими из этого последствиями. В апреле 2001‑го он не поддержал отставку Ющенко с поста премьер‑министра. «Ты собираешься голосовать за отставку?  – спросил меня Кучма. Я ответил, что собираюсь голосовать против»,  – пересказывает Порошенко диалог с президентом. В 2002 году он возглавил избирательный штаб «Нашей Украины» на выборах в Раду. Партия Ющенко выиграла выборы, но проиграла переговоры о создании коалиции. Руководитель президентской администрации Виктор Медведчук сколотил в парламенте пропрезидентский блок. Порошенко продолжал упорствовать, и тогда администрация взялась за его бизнес. Газодобываю­щей компании не продлили лицензию на разработку месторождения, «Богдан» исключили из программы поддержки автомобильной отрасли, торговый дом «Ленинская кузница» не допустили к приватизации Херсонского судостроительного завода.

После того как Порошенко в 2003‑м отказался от предложения Кучмы перейти на сторону власти  – по словам бизнесмена, тот предлагал ему пост вице‑премьера, за него взялись всерьез. На предприя­тия «Укрпроминвеста» обрушились налоговые проверки, которые закончились возбуждением нескольких уголовных дел. А осенью 2004 года в прессе появилась информация о лишении лицензии банка Мрия. Его руководство выступило с опровержением, однако это не помогло: вкладчики побежали из банка. «На нашу сторону встал НБУ, но информация уже пошла по стране,  – рассказывает Кононенко.  – Мы чуть не потеряли банк». Это были сокрушительные удары, отмечает Порошенко, вспоминая о гонениях на его бизнес в преддверии президентских выборов 2004‑го.

Победа «оранжевой революции» позволила партнерам перевести дыхание. Новый секретарь Совета национальной безопасности и обороны, Порошенко с головой ушел в государственные дела. Его «политический отпуск» продлился до осени 2007 года. Младшие парт­неры управляли бизнесом, тогда как контролирующий акционер оставил за собой лишь стратегические вопросы. «Команда ощущает себя комфортнее, когда Порошенко вовлечен в бизнес»,  – утверждает вице‑президент «Укрпроминвеста» Кононенко.

У Порошенко не было поводов беспокоиться о своем основном бизнесе. К 2005 году все фабрики Roshen, прежде производившие самый широкий ассортимент конфет, обрели свою специализацию. Предприятие в Кременчуге стало выпускать только карамель, в Мариуполе  – бисквитные пирожные и рулеты, в Виннице  – вафли и желейные конфеты, а в Киеве  – шоколадные конфеты, шоколадки и торты. Повышение эффективности позволило компании зарабатывать больше и финансировать развитие с минимальным привлечением кредитов. Например, только в 2007‑м Roshen вложила в модернизацию фабрик и строительство логистического центра свыше $100 млн. Доля экспорта в доходах компании с 2004 по 2009 год возросла с 35 до 50 с лишним процентов. По словам Москалевского, большая часть экспорта приходится на страны бывшего СССР.

В прошлом году EBITDA Roshen достигла $300 млн при выручке $1,3 млрд. Компания, которую Порошенко называет своим пятым ребенком,  – это настоящая машина по печатанию денег.

Тяжелая промышленность

Когда Порошенко настаивает на том, что у него не было неудачных проектов в бизнесе, чувствуешь, что он в это искренне верит. А как же автомобильная компания «Богдан», на которую миллиардер потратил много времени и денег и основной завод которой в конце 2012‑го остановил производство?

У Порошенко есть что на это ответить. Во‑первых, до обвала 2008 года «Богдан» был вполне успешен: выручка и производство росли, имелась договоренность о строительстве автозавода в России в складчину с крупнейшим украинским производителем автомобилей Тариэлом Васадзе. «Этот рынок показывал самые высокие темпы роста»,  – замечает Порошенко. А во‑вторых, с 2009‑го он больше  не владеет упомянутым бизнесом. Миллиардер обменял свою долю в «Богдане» на миноритарный пакет Roshen, принадлежавший Свинарчуку. Сработал принцип партнерства, который Кононенко описывает так: компаньон, берущийся за развитие проекта, в случае неудачи отвечает деньгами.

 

«Я мечтал о производстве комфортных автобусов с самого детства»  – так начинает рассказ о «Богдане» Свинарчук. Его отец‑военный служил в ГДР, в школу мальчик ездил на старом ржавом ПАЗе. «Идея сделать что‑то лучше, чем этот хлам, сидела во мне с 14 лет»,  – делится бизнесмен. Он с увлечением говорит о строительстве и реконструкции заводов «Богдана». «Если бы не кризис, вы бы и обо мне писали как о миллиардере»,  – резюмирует Свинарчук.

Это он в конце 1990‑х убедил Порошенко заняться производством грузовиков и автобусов. Сначала машины собирали в Черкассах, в начале 2000‑х партнеры купили автомобильный завод в Луцке. Видя, как растут продажи новых легковых авто, партнеры решили построить в Черкассах завод, способный собирать 120 000–150 000 машин в год. Завод стоимостью $330 млн был открыт летом 2008‑го. Порошенко до сих пор с гордостью вспоминает об этом проекте. «За строительство аналогичного завода в России, которое шло восемь лет, более 30 человек в начале 1970‑х получили звание «Герой Соцтруда»,  – говорит он.  – Мы построили за два года и без всяких «Героев».

Денег, привлеченных от банков и на рынках капитала, на всю инвестпрограмму «Богдана» не хватило, и, чтобы довести начатое до конца, Свинарчук одолжил около $100 млн у Порошенко.

После того как грянул кризис, спрос на машины «Богдана» упал почти в семь раз.

«Я принял достаточно тяжелое для себя решение»,  – говорит Свинарчук. Чтобы вернуть Порошенко долг, он отдал ему свой пакет в Roshen и других совместных бизнесах.

В 2012 году Порошенко девять месяцев проработал министром экономического развития, и при нем межведомственная комиссия ввела дополнительные пошлины на импортные автомобили. Порошенко не дал этому документу ход, чтобы общественное мнение, считающее министра владельцем «Богдана», не обвинило его в конфликте интересов. Почему же ни он, ни новый владелец компании ранее ничего не говорили о выходе Порошенко из автомобильного бизнеса? «Трудно придумать фамилию, которую склоняли бы больше, чем Порошенко,  – объясняет Кононенко.  – Смотришь на это все и понимаешь, что лучше вообще никак не реагировать».

Порошенко не скрывает своих политических амбиций. Один из вариантов  – баллотироваться в мэры Киева, при условии что на эти выборы не пойдет самый популярный кандидат Виталий Кличко. А что насчет идеи стать президентом? «Это вы сказали,  – уклоняется Порошенко от ответа на скользкий вопрос.  – Я не рвусь ни к одной должности».

Порошенко не отрицает, что его кондитерским бизнесом интересуются инвесторы. Готов ли он продать Roshen? «Родина, Roshen и прочее не продается»,  – отшучивается миллиардер.

В поисках команды

Этапы политической биографии

Друг познакомил Порошенко с основателями СДПУ(о) Александром Зинченко и Игорем Плужниковым. Те предложили бизнесмену войти в список партии на выборах в парламент «на определенных финансовых условиях». Порошенко заинтересовался, но и сам выдвинул условие. Если он победит в мажоритарном округе, деньги ему вернут.

1998. Порошенко выиграл выборы по округу в Винницкой области. Социал‑демократы, по его словам, отказались возвращать деньги, что стало одной из предпосылок будущего конфликта Порошенко с СДПУ(о).

1999. Президент Леонид Кучма предложил Порошенко возглавить администрацию Винницкой области. Тот отказался: у назначаемых губернаторов слишком мало полномочий.

2000. Порошенко вышел из парламентской фракции СДПУ(о) сам и увел с собой несколько депутатов, вместе с которыми создал фракцию «Солидарность».

2002. Порошенко возглавил предвыборный штаб партии Ющенко «Наша Украина» и стал главным спонсором кампании. На выборах в Раду список «Нашей Украины» занял первое место с 23,6% голосов.

2003. Кучма сделал последнюю попытку привлечь Порошенко на свою сторону, предложив должность первого вице‑премьера. «Я ответил, что не вижу политической возможности»,  – говорит Порошенко.

2004. Вопреки рекомендациям, Порошенко перед президентскими выборами Ющенко вступил в альянс с Юлией Тимошенко. Несмотря на это, он стал одним из лидеров «оранжевой революции».

2005. Вместо поста премьера Порошенко довольствуется должностью главы Совета национальной безопасности и обороны. «Для меня было неожиданностью то, что Ющенко так поднял роль секретаря СНБО,  – пишет в своих мемуа­рах Кучма.  – Он попытался сделать его параллельным премьер‑министром, создать противовес Юлии Тимошенко». Борьба двух главных соратников Ющенко друг с другом закончилась их обоюдной отставкой в сентябре.

2007. Порошенко возглавил совет Национального банка  – орган с невнятными полномочиями.

2009. Порошенко  – министр иностранных дел в последнем кабинете Тимошенко.

2012. Зачем Порошенко согласился занять пост министра экономического развития и торговли в непопулярном кабинете Николая Азарова? «Иногда нужно объединять усилия, чтобы улучшить ситуацию в стране»,  – объясняет он. После избрания в парламент Порошенко не вошел ни в одну из фракций.