«Россию превращают в страну дураков» – статья профессора С.П. Капицы под этим звучным названием, вышедшая в «Аргументах и Фактах», вмиг разлетелась по Сети. Народ явно задело за живое. И в самом деле – даже сухие показатели соцопросов подтверждают то, что многие ощущают всем телом – по опросам ВЦИОМ, 35% жителей России не читают книги вообще. Причем не только книги, а даже газеты. И не только газеты, а даже детективы, лежащие на бачке унитаза, откуда, по мере надобности, вырываются страницы.

Сергей Петрович был весьма эмоционален, несмотря на свои 84. «Данные ВЦИОМ говорят о том, что мы наконец пришли к тому, к чему стремились все эти 15 лет  - воспитали страну идиотов. Если Россия и дальше будет двигаться этим же курсом, то ещё лет через десять не останется и тех, кто сегодня хотя бы изредка берёт в руки книгу. И мы получим страну, которой будет легче править, у которой будет легче высасывать природные богатства. Но будущего у этой страны нет! Именно эти слова я произносил пять лет назад на заседании правительства. Время идёт, а процессы, которые ведут к деградации нации, никто даже не пытается понять и приостановить».

Правда, в этой бочке дегтя есть и ложка меда – во-первых, великой стране хоть что-то удалось. Хотели воспитать страну идиотов – и воспитали, причем всего за полтора-два десятка лет.

А во-вторых, как показал тот же опрос ВЦИОМ, целых 22% опрошенных заявили, что читают книги постоянно. Цифра просто удивительная – даже я, много читающий и много пишущий, книги читаю не каждый вечер – книжки, которые мне интересны, достать не просто, они дороги или просто еще не переведены на русский. Наконец, есть тексты, которые просто не могут быть изданы как книги, из-за их огромного объема и потому, что они быстро меняются. Пример – англоязычная «Википедия». Чтобы напечатать такой объем текста не хватит и десяти тысяч томов.

Однако Сергей Петрович еще не все сказал. «Вы спрашиваете, зачем вообще человеку читать? Опять-таки приведу пример: организмы человека и обезьяны очень близки по всем своим характеристикам. Но обезьяны не читают, а человек читает книги. Культура и разум – вот основное отличие человека от обезьяны. А разум основан на обмене информацией и языке. И величайший инструмент обмена информацией – именно книга. Раньше, начиная ещё со времён Гомера, существовала устная традиция: люди сидели и слушали старцев, которые в художественной форме, через сказания и легенды прошедших эпох, передавали накопленные поколением опыт и знания. Потом возникло письмо, и вместе с ним – чтение. Традиция устного сказа угасла, а теперь угасает и традиция чтения. Возьмите как-нибудь и хотя бы ради любопытства перелистайте переписку великих. Эпистолярное наследие Дарвина, которое сейчас издаётся, – 15 тыс. писем. Переписка Льва Толстого тоже занимает не один том. А что останется после нынешнего поколения? Их эсэмэски будут издавать в назидание потомкам?»

Трудно сказать, как бы отреагировал на эти пассажи Сергея Петровича его отец – Петр Леонидович Капица, один из великих гениев 20-го века (под конец жизни он стал нобелевским лауреатом), и вообще человек исключительных достоинств. Возможно, он бы просто выпорол своего сына за слова о близости характеристик человека и обезьяны, или за глубокомысленное изречение, что «разум основан на обмене информацией и языке».  Да, «традиция устного сказа» вроде бы угасла, но с другой стороны, появилась школьная система, в которой главное место по-прежнему занимает слово и авторитет учителя. Даже наоборот, устная речь сегодня значит больше, чем раньше, потому что учителя рассказывают не мифы о Гильгамеше, а обучают по множеству дисциплин. Да, седобородых старцев сменили учительницы, однако значение устной речи не снизилось.

Угасает традиция чтения? Да, книг читать стали меньше, но с другой стороны – появились другие носители информации, отнимающие массу времени. Не читают Пушкина? Это ужасно, но в конце концов, в эпоху Пушкина не было ни интернета, ни пенсионной системы, зато была царская каторга, а хирурги резали пациентов безо всякой анестезии. В то время, когда Пушкин писал свои строки про «гений чистой красоты», которую, как писал он в письме другу «он на днях, с помощью Божией, уёб», в шахтах работали даже женщины и дети, вкалывая по 14 часов в день – и ничего, Пушкина это не возмущало.

Особенно забавно звучит совет Капицы нам, современным недотепам, ознакомиться с перепиской Дарвина (чудовищной по объему!), причем в то время, как здание дарвинизма выглядит не менее монструозно, чем чернобыльская электростанция. Да, когда-то она работала. Сегодня – нет. Сегодня теория Дарвина это смердящий труп на пути научного знания, который ни обойти, ни объехать. Хуже того, она породила социал-дарвинизм, который и вовсе стал примером теории ложной и человеконенавистнической.

Особенно пикантно выглядит утверждение Сергея Петровича, что «поколение, которое не прочтёт ни Чехова, ни Тургенева, ни Жюля Верна, вырастет жестоким и циничным» – как будто бы знакомство с великой литературой делает людей добрее!

Увы, но часто бывает совершенно наоборот. И причина этого в некоторых пикантных особенностях европейской культуры, которым в своей работе «Непристойные наслаждения; опыты радикальной мысли» мы отвели немало места – ее нарциссизме.

Веками бледнолицые европейцы ощущали себя единственными «правильными» людьми, фанатично истребляя друг друга и другие народы, и при этом воображая, что их религия, их образ жизни и цвет кожи – единственно правильные, а все остальные народы это «варвары» и просто «дикари». Крестовые походы сменили религиозные войны, столкновения империй и государств.

Итог – две мировые войны, несколько позорных «опиумных войн», которые сегодня стыдятся и вспоминать, геноцид целых народов. Мы можем восхищаться музыкой Моцарта, но не надо забывать и о том, что они писались в то время, когда преступников, приговоренных к смертной казни, публично рубали на части, города были средоточием смрада и преступности, а средняя продолжительность жизни не превышала 30-40 лет.

Удивительная способность видеть красоту там, где ее нет, и не видеть свою грязь и жестокость – характерная особенность европейских культур.  Любая, даже самая прекрасная книга – порождение своего места и времени, со всем его блеском  – и уродствами.

Любопытно, что тезис Капицы о том, что «Россия превращается в страну дураков» в первую очередь зацепил людей неглупых – и их оказалось немало! Среди сотни отзывов на публикацию в «АиФ», высказано довольно много разумных соображений.

Одно из них –  парадоксальная мысль о том, что школьная программа всегда была направлена только на то, чтобы отбить интерес к чтению. Может быть, она и не была направлена, но результат был именно таким – вспоминая школьные годы, я вспоминаю глубокое отвращение, которое у меня вызывали толстые тома писаний Л.Толстого или Достоевского. Увы, но школьная программа не может заставить детей любить чтение, не может заставить полюбить Пушкина или Чехова. Интерес к серьезной литературе появился позднее, и это были уже совершенно не школьные авторы вроде Набокова, Ницше или Борхеса.

Мировая литература огромна, но  в любом ее уголке вы найдете массу пищи для ума, будь это литература польская или латиноамериканская – и почему это обязательно должны быть романы 100-200 летней давности? Почему школьники должны читать «Преступление и наказание», и не должны читать, скажем, «Улисс» Джойса?

Причин тому две – националистический взгляд на культуру и вера в «добрые старые времена», мол, все лучшее было создано в прошлом, а все нынешние писатели и творцы это так, «мелочь». Это звучит и в словах Капицы, что в последние 40 лет уже нет крупных литераторов. На это ему можно возразить, что даже Пушкин при жизни отнюдь не считался классиком. Он был всего лишь поэт, почти шут.

Масса прекрасных художников и писателей не добились того признания, которого заслуживали, ни при жизни, ни даже после смерти – неблагодарность истории это правило. Земля полна непризнанными гениями. Разговор о том, что «люди пошли не те», и что раньше даже «деревья росли по-другому» – досужая чушь. Хуже того, это проявление тупости и равнодушия по отношению к лучшим людям нашего времени, отчаянно нуждающимся в доброжелательном внимании современников. Среди нас – полно людей, которые вполне могут стать классиками 21 и 22 века. Просто мы их не знаем. В упор не замечаем. Мы на них «пилюем»!

С.П.Капица приобрел известность в первую очередь благодаря его передаче «Очевидное – невероятное». Тем интереснее его признание. «Телевидение занимается разложением сознания людей. На мой взгляд, это преступная организация, подчинённая антиобщественным интересам. С экрана идёт лишь один призыв: «Обогащайтесь любыми способами – воровством, насилием, обманом!»

Возможно, Сергей Петрович немного сгущает краски – нынешнее телевидение не побуждает к активному обогащению, а скорее стремится заполнить внутреннюю пустоту зрителей, развлечь, а главное – завлечь. Оно никуда не ведет и ни к чему не побуждает, наоборот – оно идет туда, куда стремится человеческое стадо. Немного сальностей, хихиканья и веселых песенок, ковыряния в трусах «звезд» и дутых сенсаций – но это не призывы к обогащению. Скорее телевидение выполняет ту же роль, которую раньше играла церковь – «опиум для народа, душа бездушного мира».

И в этом плане оно просто незаменимо. Отнять у людей «зомбоящик», значит совершить ничем не оправданную жестокость. Что будут смотреть пенсионеры, домохозяйки, безработные, весь рабочий люд, вернувшийся домой с работы?

Конечно, очень жаль, что так мало познавательных и учебных передач, но их аудитория никогда не сможет соперничать с развлекательными шоу. Какое бы раздражение ни вызывало телевидение у людей, обремененных умом и вкусом, но свою основную функцию оно все же худо-бедно выполняет – развлекает и тешит.

Тем не менее, в речах Сергея Петровича есть и нечто разумное. «Деньги есть не цель существования общества, а всего лишь средство достижения тех или иных целей». «И в науке прорывы делаются не за деньги, а для интереса. Такой вот кошачий интерес! И с крупным искусством то же самое. Шедевры за деньги не рождаются. Если же всё подчинять деньгам, то деньгами всё и останется, не превратятся они ни в шедевр, ни в открытие».

И в этом он совершенно прав. Только это не новость. Почти полтора века назад Ницше сокрушался – «цель всякого богатства – забыта!». Это не было новостью даже во времена Конкисты или в эпоху Цезаря. «Кошачий интерес» великих творцов и покорителей пространств, на поверку, всегда имел и определенную меркантильную составляющую – такова жизнь, и тут ничего не поделаешь.

Да, Сергей Петрович совершенно прав и в том, что нынешний кризис гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Но при этом непонятны его призывы к насаждению культуры силой и повышению рождаемости в западных странах – коль мы стоим на пороге мирового катаклизма, стоит ли суетиться?

Вспомним те превращения духа, о которых учил нас ницшевский Заратустра: сначала дух человеческий уподобляется верблюду, затем льву и, наконец, ребенку. Сергей Петрович, дожив до 84, уже перестал быть львом. И с этим ничего не поделать. Если ученый на склоне лет так и не стал философом, он сам становится симптомом эпохи упадка.

А.Маклаков, balbess.com