Ответ России на учения НАТО

("Polityka Wschodnia", Польша)

Петр Мачёнжек (Piotr A. Maciążek)

Соседствующие друг с другом государства вступают в вооруженный конфликт из-за территориального спора - таким был сценарий военных учений «Анаконда», состоявшихся в сентябре 2012 года. Под использовавшимися кодовыми названиями (Бария и Монда нападают на Висляндию) можно с легкостью обнаружить Россию, Белоруссию и Польшу с их напряженными взаимными отношениями. Подкрепляют такой взгляд и учения «Запад-2009», на которых отрабатывалась высадка десанта на польское побережье, подавление восстания польского меньшинства в Гродненской области и ядерная атака на Польшу (по официальной версии — испытания стратегических бомбардировщиков).

Читайте также: Натовский полис безопасности для Польши

Осенью нынешнего года нас ожидают не только очередные учения «Запад», но и широкомасштабные маневры НАТО на территории Польши и стран Балтии Steadfast Jazz, которые станут естественным дополнением к принятым Альянсом оборонительным планам для этих государств (Eagle Guardian). Сценарий учений еще неизвестен, однако, скорее всего, он будет с небольшими вариациями повторять сценарии прошлых лет. В данном контексте очень любопытной может оказаться политическая реакция России на активность НАТО в регионе Восточной и Центральной Европы. Многие факторы указывают на то, что эта реакция будет отличаться от стандартной и не ограничится ставшим уже классическим запугиванием «Искандерами». Москва вряд ли будет смягчать послание своих маневров этого года, как это было с учениями «Щит Союза-2011». Обостряют ситуацию прекращение процесса американо-российской «перезагрузки», усиление антизападного курса третьего президентского срока Владимира Путина и рост роли «ястребов» в его окружении, в частности, Дмитрия Рогозина.

Какого рода реакцию можно ожидать от Москвы? Набор средств быстрого реагирования против Соединенных Штатов (в ответ на закон Магнитского) себя исчерпал, на постах госсекретаря и министра обороны в администрации Обамы произошли перестановки, в связи с этим акценты в двусторонних отношениях могут сместиться: ответ Москвы на активность НАТО в Восточной и Центральной Европе будет, вероятнее всего, направлен на страны именно этого региона. Наиболее вероятным средством, отличающимся от прежних инструментов жесткого ответа Североатлантическому Альянсу, могла бы стать масштабная кибератака. Подобная демонстрация силы — это очень эффектное орудие, так как она может вызвать не только психологический эффект, но и принести подвергшимся нападению странам реальный ущерб. С этой точки зрения существенным представляется тот факт, что Центр кибернетической безопасности НАТО располагается в Таллине, а американцы заявили о необходимости усиления цифровой безопасности (пропагандистский контекст). При этом Россия располагает необходимыми средствами для того, чтобы замести следы, указывающие на ее виновность.

Также по теме: Польско-российская война

Другой, более жесткий инструмент, который может использовать Кремль — это размещение новых военных баз в непосредственной близости от границ Польши или стран Балтии. Одновременно Москва может активизировать политические жесты, связанные с темой русских неграждан в Прибалтийских государствах.

Мне представляется, что наименее вероятной реакцией Москвы на активность НАТО в регионе было бы любого рода энергетическое давление, поскольку в последнее время Газпром теряет силы, Европейская комиссия не благоволит интересам российских компаний, а Польша и страны Балтии находят все более эффективные средства для отстаивания собственной позиции в Евросоюзе.