Когда и кто заменит МиГ-31
| Александр Горбенко | Родился
в 1977 году в семье военных. Служил срочку на Флоте. Женат, двое детей
(пока). Интересы: история, военная история, военная техника. |
Накануне
праздника войск противовоздушной обороны в Госдуме разгорелась бурная
полемика, посвященная одному из самых известных образцов вооружения ПВО –
истребителю-перехватчику МиГ-31. Комитет по обороне, пожалуй, впервые
попытался заняться судьбой программы вооружения. Первые парламентские
слушания, имевшие целью повлиять на проблемы перевооружения, назывались
«Возобновление производства МиГ-31: реальность и перспективы». Как
следует из названия слушаний, комитет по обороне предлагал возобновить
производство истребителя-перехватчика МиГ-31, которое было прекращено
ещё в 1994 году. Однако приглашенные на слушания главком ВВС Виктор
Бондарев и член Военно-промышленной комиссии при правительстве Михаил
Каштан – не поддержали идею парламентариев. Но, несмотря на провал
инициативы депутатов, результат у этого мероприятия всё же есть. И
первый опыт подобных слушаний можно считать положительным. Положителен
он хотя бы с той точки зрения, что вопросы военного строительства,
которые волнуют и общество, и парламентариев – получают квалифицированные ответы. Стоить
заметить, что в последние годы мы наблюдаем небывалую волну спекуляций
на военную тематику. И даже больше – весьма успешную информационную
кампанию, которая направлена на дискредитацию и подрыв тех усилий,
которые прилагаются для восстановления мощи Российских Вооруженных сил.
Задачей этой кампании является убеждение общества в тщетности усилий по
восстановлению оборонного потенциала. Целью – создание общественного
мнения, которое будет настроено негативно к любым преобразованиям в
военной сфере и будет оказывать давление на центры принятия решений.
Таким образом создавалась ситуация, когда само общество
противодействовало попыткам укрепить оборонный потенциал страны.
Заметьте – общество, настроенное на укрепление оборонного потенциала и
патриотичное в своих взглядах – использовалось для целей, прямо
противоположных своим интересам. О том, что «всё развалено и
разворовано», а перевооружение вооруженных сил – это только «попил и
откаты», думаю, слышали или читали почти все. Подавалась эта информация
всегда с самых патриотичных позиций и вызывала самое искреннее
негодование. Редко кто из читателей задумывался о том, насколько
информация достоверна и в какой своей доле соответствует действительному
положению дел. Ведь в основу информационной кампании всегда
закладывались реальные факты, на основе которых делались обобщающие
выводы и которым предлагались простые и доступные объяснения. В
качестве примера вспоминается общение с одним знакомым –
профессиональным «рекламщиком», так сказать, представителем «креативного
класса», весьма далёким от понимания проблем военного строительства и
даже интереса к ним. Но он начал интересоваться, после того как на одной
дружеской встрече мы половину дня разговаривали о преобразовании армии.
Через два дня, основательно полазив в интернете, он позвонил и сообщил
примерно следующее: «…не знаю, насколько всё, что пишут – верно, но с
точки зрения «рекламщика» – вся история про «надувную армию» – это очень
профессиональная PR-кампания. Я это просто вижу, исходя из своего
опыта». Речь шла о большой серии статей и сюжетов, посвященных надувным
средствам маскировки, имитирующим боевую технику. Такие средства
позволяют эффективно ввести в заблуждение воздушные средства разведки, а
средства воздушного нападения – «отстреляться» впустую. Закупка этих
средств была освещена в огромном объеме, но совсем не с точки зрения их
эффективности или пользы. А со странным посылом, что, мол, «вместо
настоящей техники закупают надувную», «всё это надувательство», «наша
армия станет надувной», «армия на пороге нового надувательства» и т. д.
На взгляд человека, понимающего назначение и необходимость средств
маскировки – вся эта болтовня не стоит того, чтобы на неё как-то
отвечать. На профессиональный взгляд «рекламщика» – это спланированная
медиа-атака. Но на взгляд большинства читателей отсутствие внятного
разъяснения – это свидетельство верности обвинительных утверждений. Помогало
успешности этой информационной войны то обстоятельство, что военная
сфера у нас традиционно считается темой закрытой от публичных обсуждений
и не требующей обоснования перед обществом тех или иных решений.
Получалось, что информационная война велась «в одни ворота» – отвечать
на информационные удары, которые зачастую были откровенно недалёкими и
некомпетентными – просто не считали нужным. И они оставались в
общественном сознании не оспоренными, а значит – верными. В
некотором роде, рассмотрение депутатами вопроса о возобновлении
производства МиГ-31 – тоже нельзя рассматривать в отрыве от общего
информационного фона. Вопрос повышения эффективности ПВО – действительно
непростой и действительно требующий особого внимания. Но не стоит
упрекать депутатов за желание решить этот вопрос несколько паническим
способом. Они не изолированы от информационной войны, а находятся в
самом её центре, зачастую являясь её объектами. Увеличивать возможности
ВВС и ПВО надо. Но вряд ли путем вливания средств и ресурсов в
реанимацию отличного, но не самого нового образца авиационной техники,
производство которого утрачено почти двадцать лет назад. И здесь
хочется отметить один очень важный момент. Несмотря на некоторую
эмоциональность депутатов и критический настрой по отношению к
приглашенным – они услышали и поняли аргументы ВВС и промышленности. Главком
ВВС объяснял депутатам положение дел спокойно и с цифрами в руках.
Оценка затрат на возобновление производства МиГ-31 говорит о том, что
она проводилась, и возможность реанимации производства приходила в
голову не только парламентариям: «…только со стороны двигателестроения
потребуется 15 млрд. рублей, а «самолетчики» нуждаются еще в 10 млрд.
Вся кооперация будет стоить еще 25 млрд. Это минимум 50 млрд рублей. В
следующей программе вооружения на 2016–2025 годы можно заложить эти
деньги и создать новый самолет». И тут же главком поделился сенсационной
информацией – оказывается, новый самолет аналогичного назначения – уже
создается по заказу ВВС! Он будет создан до 2020 года и до 2028 года
может начать заменять в строю МиГ-31. Что же касается дня
сегодняшнего, то отказываться от МиГ-31 никто не собирается. По словам
главкома: «ВВС ни на одну йоту не против этого самолета, этот самолет
нужен ВВС, летчики его любят. ...мы будем модернизировать МиГ в том
варианте, в котором он нужен ВВС». Сейчас строевые самолёты проходят
модернизацию до модификации МиГ-31БМ. Для дальнейшей модернизации
бортового оборудования самолёта требуются опытно-конструкторские работы.
Но, как заявил Михаил Каштан, необходимо и дальше совершенствовать эту
машину, в том числе и в качестве «сверхзвукового дальнего
истребителя-перехватчика, способного перехватывать цели как на малых,
так и на больших высотах». Он не исключил передачи в подчинение Войскам
воздушно-космической обороны некоторых частей истребительной авиации,
согласившись в этом с мнением депутатов. Но на сегодня главной задачей
он справедливо назвал восстановление летной годности всех имеющихся
МиГ-31 и их модернизацию (около 300 машин, из которых более половины
выведены из строевого состава и требуют капитального ремонта и
восстановления). Поскольку модернизировать и продлевать летный ресурс до
бесконечности – невозможно, а необходимость машины аналогичного
назначения никем не оспаривается, стоит согласиться с тем, что
предпочтительней создавать новую машину, продлевая сроки эксплуатации
старой. Ведь чтобы восстановить производство МиГ-31 спустя 20 лет – тоже
потребуется немалое время и немалые деньги. Собственно, депутаты
согласились с этим. По итогам слушаний Министерство обороны постарается
определить, насколько МиГ-31 остается нужным и какое количество этих
машин требуется ВВС. Министерству промышленности и торговли поручили
прекратить утилизацию этих самолетов. Ну а Военно-промышленная комиссия
должна будет подумать о путях дальнейшей модернизации и восстановлении
имеющихся самолётов. Такой результат слушаний следует считать почти
оптимальным. Он достигнут путем диалога представителей общества,
озабоченных проблемами обороноспособности, и представителей вооруженных
сил и промышленности, которые лучше владеют текущей ситуацией и готовы
её объяснять. Пускай предложение парламентариев не было оптимальным, но
его выслушали и изложили свою позицию. При этом последнее слово всё
равно останется за ВВС, поскольку именно они и должны определять состав и
применение своей техники. Но их видение развития и перевооружения, было
доходчиво объяснено и обосновано. А это избавит от спекуляций данную
тему. В условиях, когда вероятный противник в значительной
степени опирается на воздушную составляющую своей наступательной мощи –
укреплять потенциал средств ПВО и увеличивать парк истребительной
авиации просто необходимо. Возвращение в строй машин, которые, не
получив своевременного капремонта, сейчас просто превращаются в груды
металлолома – это способ увеличить численный состав ВВС относительно
быстро и относительно дёшево. Кроме этого – МиГ-31 до сих пор имеет
неплохие перспективы модернизации и улучшения боевых характеристик. Надо
понимать, что сам самолет – это только «платформа», поднимающая в
воздух и быстро доставляющая в нужное место комплексы обнаружения, связи
и вооружение. И боевая эффективность истребителя во многом зависит от
совершенства этих систем, а не только от летных характеристик носителя.
Хотя и летные характеристики МиГ-31 можно улучшать. Например, главком
справедливо заметил, что сейчас скорость в 2,83М для него недостижима
(не выдерживает стекло фонаря кабины ) и МиГ-31 летает на скорости 1,5М.
Но если его бортовое оборудование будет усовершенствовано и доведено до
современного уровня – машина сможет ещё долго оставаться важнейшей
частью истребительной авиации. Такой путь увеличения боевой
эффективности используют почти все производители военной авиации –
машины, принятые на вооружение ещё в 70-х годах, получают новое
оборудование и новое вооружение, и остаются в строю до сих пор. Это,
правда, не отменяет необходимости создавать новые машины. Пока вопрос
включения создаваемого сейчас нового истребителя в программу вооружения
остался «за скобками» слушаний (главком ВВС считает, что именно на новой
машине следует сосредоточить усилия). Однако его разработка находится в
такой стадии, когда ещё трудно определить вопросы стоимости и объем
конструкторской работы. Будем надеяться, что он всё же войдет в
программу вооружения тогда, когда его облик станет более детально
проработан. А предприятия и КБ не будут его доводить «в инициативном
порядке», как это происходило ещё совсем недавно.
Источник:
|